Читать книгу - "Чудо - Ирвин Уоллес"

Перед входом для мужчин выстроилась небольшая очередь, и Тиханов встал в ее конец. Сердце гулко билось. Скоро наступит миг, когда его дух вступит в поединок со страшной болезнью.

Очередь медленно двигалась вперед, а вместе с ней и Тиханов. Он вошел в здание и оказался в длинном коридоре, по обе стороны которого располагались проемы, задернутые синими и белыми занавесками. На английском языке с сильным ирландским акцентом к ним обратился жизнерадостный волонтер. Он рассказал, что ежедневно омовения совершают две тысячи паломников-мужчин и пять тысяч женщин, поэтому желательно не возиться и не терять время попусту. За занавесками, как следовало из его слов, находились раздевалки, из которых можно было попасть прямиком к бассейнам: Тиханову предложили пройти в первую раздевалку. Он отвел в сторону мокрую занавеску и вошел в квадратную комнату. На лавке, дожидаясь своей очереди, сидели трое мужчин в трусах. Волонтер-француз, стоявший у второй занавески, за которой находился бассейн, обратился к Тиханову:

— Вы американец или нет?

— Американец,— ответил Тиханов.

Тогда волонтер перешел на английский:

— Раздевайтесь. Оставьте на себе только трусы.

Тиханов стал нервно стаскивать ботинки и носки, затем снял рубашку, брюки и остался в темно-бордовых трусах. Повесив одежду на крючок, он повернулся к лавке и увидел, что она пуста. Он хотел сесть, но тут из-за занавески в дальнем конце комнаты появился волонтер и поманил его рукой. Когда он подошел, волонтер обернул вокруг его талии мокрое синее полотенце и велел ему снять трусы.

— Вы получите их вместе с остальной одеждой, когда выйдете из бассейна. Закончив омовение, не вытирайтесь этим полотенцем. Не вытирайтесь вообще. Надевайте одежду прямо на мокрое тело. На солнце вы быстро высохнете. А теперь — в бассейн.

Он взял Тиханова под локоть и провел к бассейну.

Тиханов оказался на краю длинной прямоугольной емкости, выложенной каменными плитами и наполненной грязной водой. Два рослых бранкардьера в резиновых калошах и синих фартуках взяли его под руки и помогли спуститься по скользким ступеням в прохладную воду. Один из них жестом велел Тиханову пройти в дальний конец бассейна, и тот послушно побрел вперед.

Дойдя до конца купели, Тиханов оказался перед висевшим на стене изображением Мадонны и большим распятием, увитым розовыми гирляндами. Крепыш волонтер наклонился и спросил, на каком языке предпочитает говорить гость, а потом протянул ему эмалированную металлическую табличку, на которой было что-то написано.

— Это молитва на английском языке. Прочитайте ее, а затем вознесите мольбу Господу.

Тиханов беззвучно прочитал молитву, вернул табличку волонтеру и попытался сформулировать просьбу, с которой он хотел обратиться к высшим силам. Однако он не мог думать ни о чем, кроме мерзкой воды и миллиардах резвящихся в ней бактерий.

Волонтер протянул руки, взял Тиханова за запястья и велел ему погрузиться в воду. Тиханов присел, и вода прикрыла его белый живот. Тогда волонтер велел ему лечь на спину — так, чтобы из воды торчала только голова. Тиханов попытался сделать это, но поскользнулся и погрузился с головой. В итоге он наглотался грязной воды и, вынырнув, стал отплевываться и хватать ртом воздух.

Волонтер помог ему выбраться из бассейна и проводил обратно в раздевалку. С Тиханова ручьями стекала вода, ему хотелось вытереться, но в раздевалке не было ни одного полотенца. Кое-как он натянул трусы, которые тут же прилипли к телу, затем влез в брюки, рубашку, надел носки и ботинки. Вся одежда немедленно промокла насквозь.

И вот, не успев прийти в себя, Тиханов оказался снаружи — перед двумя пальмами и статуей, изображающей, судя по надписи, «Св. Маргарет, королеву и покровительницу Шотландии». Он огляделся, пытаясь сориентироваться. Ему хотелось поскорее уйти и оказаться как можно дальше от этой ужасной купальни. Наконец Тиханов увидел путь к спасению, обозначенный людским потоком, выходившим из комплекса бассейнов и устремлявшимся мимо грота к выходу. Он двинулся в том же направлении.

Ежась от неприятного ощущения прилипшей к телу одежды, Тиханов, словно автомат, переставлял ноги и думал, повлияло ли совершенное им омовение на его болезнь. Он не был в этом уверен. Идти ему было по-прежнему тяжело, и он передвигался как на ходулях. Больше всего на свете ему сейчас хотелось поскорее высохнуть.

Оказавшись в пустынном месте возле грота, Тиханов остановился и подставил лицо солнцу. Затем отряхнулся, как вылезший из воды пес, и тут случилось нечто неожиданное. Что-то скользнуло по его рту и подбородку и упало на землю. Он озадаченно опустил глаза вниз и едва не окаменел. Правая рука автоматически прикоснулась к гладко выбритой верхней губе. На земле у его ног лежали пышные накладные усы. Когда он окунулся с головой в воду, клей, видимо, размок, и теперь усы отвалились.

Тиханову стало страшно: а вдруг кто-нибудь находился рядом и стал свидетелем этой сцены? Он быстро наклонился, подобрал усы с земли и поспешно прилепил их себе под нос — туда, где им и положено было находиться. Закончив с этим, Тиханов сглотнул и осторожно огляделся. Ни сзади него, ни по бокам никого не было, но когда он посмотрел вперед, его страх сменился настоящим ужасом. Прямо перед ним стояла Жизель Дюпре, эта сучка-экскурсовод, направив на него объектив фотоаппарата.

Однако через несколько мгновений ужас отступил. Чуть впереди и немного левее его стояла группа паломников и явно позировала своему экскурсоводу. Видимо, Жизель фотографировала именно их. Недовольный своим испугом, Тиханов стоял, не двигаясь с места, и размышлял, не попал ли он в кадр в тот момент, когда у него отвалились накладные усы. Ответить на этот вопрос он, разумеется, не мог. Ему хотелось повернуться и убежать отсюда, но тут Жизель опустила фотоаппарат, посмотрела в его сторону и, узнав, приветственно помахала рукой. Отступать было поздно.

— Мистер Толли,— окликнула его девушка,— как ваши дела?

— Прекрасно, прекрасно.

— Вы совершили омовение?

— Да.

— Если хотите поправиться, продолжайте делать это. Надеюсь, скоро увидимся.

Она возвратилась к своей группе, а Тиханов резко развернулся и торопливо зашагал прочь, оставив и ее, и грот за спиной. В процессе бегства он пытался проанализировать сказанные ею слова. В них не было и намека на то, что она заметила приключившийся с ним конфуз, или на то, что он оказался у нее в кадре. Она просто приятно удивилась неожиданной встрече, вот и все. А он-то хорош! Отреагировал на это вполне невинное происшествие, как настоящий параноик.

Она ничего не видела. Никто ничего не видел.

Ему ничто не угрожало.

И он излечится.

* * *

Регги Мур надел свой выходной костюм, темно-синий, в тонкую полоску. Последний раз он надевал его на торжественный ужин в Лондоне по случаю того, что они с Жаном Клодом Жаме стали партнерами. Но сегодня вечером — и Регги уже несколько раз напоминал об этом своей жене — должно было состояться еще более грандиозное событие: начинание, которое сделает их богатыми, официальное открытие перестроенного и расширенного ресторана в Лурде.