Читать книгу - "Стингрей в Зазеркалье - Мэдисон Стингрей"

«Мир – через искусство и музыку!» – всем, кто был готов слушать, я, как заклинание, пела свою новую мантру.

Для открытия выставки 28 января 1988 года в галерее Джерри Соломона в Лос-Анджелесе я отобрала восемьдесят работ, а все доходы от продажи 150-долларовых билетов должны были пойти в фонд «Гринписа». Hard Rock Café взяло на себя напитки и угощение, а Yamaha предоставила музыкальную аппаратуру для развлечения гостей. В консультативный совет вошли Дэвид Боуи, Дэвид Бирн, художник Кит Харинг^[16], музыкальный продюсер Клайв Дэвис^[17], Кэндис Берген^[18], Кристи Бринкли Джоэл^[19], вице-губернатор Калифорнии Лео Маккарти, известный астрофизик Карл Саган, итальянский коллекционер граф Джузеппе Панца и мой отчим Фредерик Николас. Согласился войти в совет и Виталий Коротич из журнала «Огонёк» – единственный представитель советского истеблишмента, не чуравшийся меня во время кризиса с визой.

В «Гринписе» отнеслись к моей затее со всей душой и напечатали прекрасные приглашения с изображением Виктора Цоя. Сделали они и раскладной буклет-гармошку с подробным представлением каждого художника. Никому из художников приехать на открытие собственной выставки не удалось, но вся галерея была уставлена мониторами, на которых крутились снятые нами с Джуди видеоклипы и интервью с ребятами, а из саунд-системы гремела авангардная музыка «Новых композиторов»^[20].

– А что если мы сделаем на продажу футболки с работами из нашей экспозиции? – вдруг задалась я вопросом за несколько дней до выставки.

– Джоанна, мне никогда не понять, как твой мозг рождает такие замечательные идеи, когда времени на их осуществление уже почти не остается? – услышала я в ответ чье-то недовольно-восхищенное бормотание. И действительно, полное отсутствие талантов к рисованию у меня компенсировалось непрекращающимся фонтанированием идеями.

Мы выбрали пяток самых ярких работ Тимура Новикова, Густава Гурьянова, Олега Котельникова, Андрея Медведева^[21] и Майи Хлобыстиной^[22]. Каждая футболка была снабжена ярлычком с надписью: «На этой футболке воспроизведено новое искусство из СССР. Авторы этих картин – группа молодых ленинградских художников, которые называют себя “Новые художники”». И дальше на двух языках: «Peace through art and music – Мир через искусство и музыку».

В понедельник и в среду, буквально накануне открытия, в офисе «Гринписа» раздались анонимные телефонные звонки: мужской голос грозил взорвать галерею. Человек этот явно не понимал мирный смысл всего нашего проекта, и для него главным был его агрессивный американский шовинизм.

– Если ты не возражаешь, то, несмотря ни на что, «Гринпис» все же намерен открыть выставку, – сказала мне, сообщив о звонках, Кейт Карам. – В 1985 году корабль «Гринписа» был подорван в Новой Зеландии, и к подобным угрозам мы относимся со всей серьезностью. В день открытия придут полицейские, они самым тщательным образом обыщут все помещение, а сопровождать нас будут секьюрити.

– Ничто не остановит меня от показа работ моих талантливых друзей на Западе, – ответила я. – Они воины, и я такой же воин, как и они.

В тот же день Кейт дала интервью газете Los Angeles Times: «Именно поэтому “Гринпис” пытается способствовать взаимопониманию между Востоком и Западом. Мы должны научиться понимать, а не ненавидеть друг друга».

Мы всего лишь хотели показать американцам иную Россию, не ту, которую они привыкли видеть в фильмах типа «Рэмбо». Есть чувство солидарности молодых людей по всему миру, занимающихся искусством. «Ну почему?! – думала я, проходя по залам галереи за полчаса до открытия. – Почему еще есть люди, до сих пор не способные это понять?»