Читать книгу - "Бриллианты для невесты - Лорен Вайсбергер"

— Я вас разбудил? Простите, но я подумал, что вы без устали работали круглые сутки.

Ли фыркнула.

— Ага. Первым делом я узнала, что две «Кровавые Мэри» до обеда совсем не способствуют продуктивности.

— Совершенно справедливо. Но вы хорошо себя чувствуете?

— Очень хорошо, — призналась Ли.

Несмотря на всплывающие в памяти обрывки сна — как она идет к алтарю голая и дрожащая, — Ли чувствовала себя отдохнувшей и умиротворенной.

— Подождите минуту, — сказал Джесс, пересекая комнату тремя быстрыми шагами и садясь на край кровати рядом с полностью одетой Ли среди полудюжины подушек, поверх покрывала. — Что я вижу?

Ли проследила за его взглядом, устремленным на книжку в мягкой обложке, лежавшую открытой поперек ее живота. Джесс рассматривал небесно-голубую обложку с фотографией красиво упакованного подарка — роман-продолжение книги «Жених напрокат»[34], которую она недавно прочитала с большим удовольствием.

— Это? — Ли расправила страницу и подала книгу Джессу. — Называется «Грусть не для тебя». Первый роман был про девушку, которая влюбилась в жениха своей лучшей подруги и не знала, что делать. В итоге они сошлись, а здесь мы видим историю глазами лучшей подруги, потерявшей жениха. Она тоже не так уж невинна, поскольку спала с одним из шаферов бывшего жениха.

Джесс, качая головой, прочел аннотацию на обложке и пробормотал:

— Невероятно.

— Что именно?

— То, что вы читаете это.

— И что это, по-вашему, значит?

— О, будет вам, Ли. Вы не находите забавным что мисс Английский-с-отличием-в-Корнелле-я-редактирую-только-серьезные-литературные-произведения в свободное время читает «Грусть не для тебя»?

Ли вырвала у него книгу и прижала к груди.

— Она действительно неплохая!

— Уверен в этом.

Ли едва удержалась от замечания, что «Грусть не для тебя» написана гораздо лучше последнего варианта романа Джесса. Обладает разумной структурой и связным языком. Может, в ней и не освещается так много возвышенных интеллектуальных тем, так что с того? Она остроумна, неглупа, и ее приятно читать — как раз сейчас все это отнюдь не помешало бы мистеру Литературному Зазнайке.

Но разумеется, ничего этого Ли не сказала, лишь заметила:

— Я не собираюсь защищать перед вами свой выбор развлекательного чтения.

Джесс поднял руки, сдаваясь:

— Совершенно справедливо. Но вы понимаете, что это все меняет, а? Теперь у меня есть подлинное доказательство, что редактор-фашист на самом деле человек.

— Только потому что я читаю такую литературу?

— Точно. Насколько суровым может быть человек, если он читает и пересказывает «Дневник Бриджит Джонс»?

Ли вздохнула.

— Эта книга мне понравилась.

— А как называлась та, другая… — улыбнулся Джесс. — «Дневники няни»?

— Определенно классика.

Джесс что-то пробормотал себе под нос, и Ли поняла, что он уже утратил интерес. Теперь она понимала его жесты, выражение лица — могла расшифровать значение нахмуренного лба или полуулыбки. За последние три месяца она четыре раза приезжала в Хэмптонс, и с каждой встречей чувствовала себя все свободнее. Во второй раз она опять остановилась в отеле «Америкэн», хотя провела в нем едва ли несколько часов — о многом говорящий факт если учесть, что ее визит пришелся на Понедельник без общения с людьми (на один вечер она сделала исключение). В третий и четвертый свои приезды Ли приняла предложение Джесса остановиться в гостевом домике, который он построил для своих племянников — это было гораздо удобнее, — и только вчера, в свой пятый визит, осознала мудрость проживания в одной из верхних гостевых комнат главного дома. В конце концов, они часто работают допоздна, а дорожка до гостевого домика извилиста и темна.

Все было очень невинно и, к удивлению Ли, казалось совершенно естественным. Ей нравилось, что им удавалось так хорошо работать вместе и одновременно сохранять профессиональную дистанцию, даже если и спали они по соседству. Генри не показалось странным, когда Ли упомянула, что перестала бронировать гостиницу; другие его редакторы тоже ездили к авторам — кое-кто в места более отдаленные, чем Хэмптонс, — и часто размещались во владениях. Когда за ужином на прошлой неделе Ли сказала отцу, что по два-три дня в неделю работает с Джессом в его доме, он ответил нечто вроде: «Не идеально, но если гора не идет к Магомету…» Их безразличие только укрепило в Ли убежденность, что Расселу об этом знать не надо.

— Я угадал, что вы захотите на ужин, — сказал Джесс. — Сейчас почти шесть и не сезон, поэтому если мы сразу не определимся, нам крупно не повезет. Хотите перехватить бургер или я что-нибудь сооружу?

— Под «что-то сооружу» вы на самом деле подразумеваете кашу быстрого приготовления? Потому что в таком случае я лучше съела бы бургер.

— Ах, милая Ли, как всегда, очаровательна. Эти способ сказать: «Спасибо, Джесс. Я поела бы домашней еды, но вот такая я закоренелая стерва, чтобы так взять и сказать»?

— Точно, — засмеялась Ли.

— Я так и думал. Ладно, тогда будет готовая еда. Я сгоняю за ней в «Скьявони». Какие-то пожелания?

— «Лаки чармс»? Или «Синнамон тоуст кранч»[35]. С двухпроцентным молоком, пожалуйста.

Джесс вскинул руки в шутливом отвращении и вышел из комнаты. Ли дождалась, пока закроется входная дверь и заработает двигатель машины, и взялась за телефон.

Рассел ответил сразу:

— Алло?

Он всегда прикидывался, будто не знает, что это она хотя, как все нормальные люди, имел определитель номера.

— Привет, — ответила Ли. — Это я.

— Привет, детка, как ты? Как там на сей раз твой сумасшедший? Достаточно трезв, чтобы продвинуться в работе?

Рассел взял за правило беспощадно унижать Джесса при всяком удобном случае, сколько бы Ли ни заверяла, что Джесс не имеет ничего общего со своей репутацией и это просто очередной автор — то уверенный в себе до высокомерия, то сомневающийся до расстройства здоровья. Воздействия это не оказывало, и Ли уяснила, что чем больше защищает Джесса, тем сильнее распаляется Рассел. Он ревновал — она бы уж точно ревновала, если бы он проводил столько времени с другой женщиной, — но Ли не могла за ставить себя его успокоить. Даже если Джесс никогда не упоминал о своей жене (и Ли еще предстояло найти реальное доказательство ее существования), однако его брак оставался фактом, а Ли была помолвлена, и в дополнение к рабочим отношениям у них сложились и дружеские. Приятные платонические отношения — что, по раздражавшему Ли утверждению Рассела, невозможно между мужчиной и женщиной.