Читать книгу - "Реквием - Грэм Джойс"

— Что за глупости, Том, пошли. — Она проскользнула в дверь, оставив его на паперти одного.

Ледяной ветер визжал, набрасываясь на стены церкви, как какой-нибудь хищный дух. Небо все больше темнело. Можно было подумать, что наступает ночь, хотя не было еще и полудня. Краем глаза он уловил какое-то движение. Он поднял голову. Наверху не было никого, кроме дюжины каменных химер, глядевших на него выпученными глазами, насмешливо оскалив пасти и высунув языки. Из языков лилась, точь-в-точь как слюна, дождевая вода. Он отвернулся и нервно пригладил волосы. Он не мог сдвинуться с места ни вперед, ни назад. Посмотрев на статую Магдалины, он невольно попятился. Статуя изменила положение. Глаза ее были опущены и смотрели прямо на него, рука, державшая чашу, теперь, казалось, была поднята и указывала на небо.

— Я не могу войти, Кейти! — крикнул он.

В ответ в глотках химер послышалось глухое ворчание, а затем они стали визжать и лаять на него, как взбесившиеся собаки.

— Кейти!

Сквозь визг и лай до него донесся из-за больших дубовых дверей голос его жены:

— Ты знаешь, что надо делать, Том! Ты знаешь, что надо делать!

Том посмотрел на стремянку и молоток. Схватив молоток, он стал подниматься по ступенькам. Стремянка заскрипела и чуть сдвинулась с места. Когда он добрался до нижнего ряда химер, ветер набросился на него с новой силой. Он размахнулся молотком, собираясь ударить первую из тварей. У той потекли из пасти слюни, она плюнула в Тома. Он нанес удар по ее морде, и мягкий песчаник разлетелся мелкой крошкой. Та же участь постигла и двух ее соседок.

Задыхаясь и плача, он полез еще выше, ко второй шеренге чудовищ. Но, пока он лез, с химерами произошла трансформация, и Том застыл в изумлении на ступеньке. У первой из них было лицо Давида Фельдберга, которое стало умолять его взять спрятанные свитки. Вторая голова принадлежала арабскому ученому Ахмеду, а третья — управляющей реабилитационного центра Тоби.

— Не делай этого, Том! — вопили головы. — Не надо!

— Не давай им себя одурачить! — донесся голос Кейти из-за дверей. — Не давай себя одурачить!

По-прежнему рыдая, Том раскрошил молотком первую голову, а затем двумя быстрыми ударами покончил и с остальными. Ветер подхватил черную пыль, а крупные куски камня посыпались на землю.

— Заходи! — крикнула Кейти.

В это время мощный порыв ветра налетел из-за угла, оттолкнув стремянку от стены, и она застыла, покачиваясь на одной ноге, но все-таки вернулась на прежнее место, громко ударившись о стену. Придя в себя, Том увидел, что до Магдалины остается совсем немного ступеней. Пока он взбирался по ним, ураганный ветер хлестал его по лицу, заставляя жмуриться. Задыхаясь, он протянул руку к статуе. И в тот момент, когда его пальцы коснулись холодного камня, ветер, словно чья-то гигантская лапа, выхватил из-под него стремянку и бросил ее в темноту двора. Том почувствовал, что падает в какую-то черную дыру, бесконечно вращаясь по спирали.

Он приземлился на ноги уже внутри церкви, сразу за дубовыми дверями.

Небольшая кучка верующих — человек десять — собрались у алтаря. Среди них была и Кейти. Она улыбнулась ему, а остальные, похоже, не заметили его появления.

— Что ты здесь делаешь, Кейти?

Она покачала головой, сочтя, что вопрос дурацкий.

— Мы бодрствуем в ожидании утра, Том.

Кейти отвернулась. Оглядев внутренность церкви, Том увидел, что она осквернена. В трех местах на бледно-желтых стенах синей краской было написано слово «ЛЖЕЦ». Оно бесконечно повторялось. Надпись загибалась по кругу, и слова уменьшались от края к центру, где превращались в уродливое пятно краски.

Том приблизился к алтарю. Молящиеся что-то, бормотали. Перед алтарем оказалась каменная винтовая лестница, уходившая вниз, в полутемный склеп. На каждой ступеньке были выгравированы какие-то таинственные руны и слова на иврите. Молящиеся во главе со священником спускались друг за другом по лестнице. Том разобрал наконец, что они полушепотом напевают: «Лжец, лжец, лжец». Он присоединился к ним, встав за Кейти, и тоже стал петь:

— Лжец, лжец, лжец.