Читать книгу - "Идеальный друг - Мартин Сутер"

Саманта присела на край кровати.

– Твой друг?

Фабио задумался над ответом.

– Раньше был другом. Пока не стал другом моей подруги.

– Он болел?

– Он покончил с собой.

– Почему?

– Она хотела его бросить.

– Тогда это подлость.

Саманта встала и вышла, но быстро вернулась и чем-то занялась в кухонной нише. Через некоторое время она принесла ему стакан с коричневатой дымящейся жидкостью.

– Пей медленно.

– Что это?

– Пунш.

– С твоим ромом?

Она кивнула:

– Мы пьем его горячим, когда нам грустно.

– А холодным?

– Когда хотим развеселиться.

Фабио приподнялся на кровати и осторожно сделал глоток. У напитка был вкус спиртного, отдававший сахаром и лимоном.

Саманта снова уселась на край кровати.

– На Гваделупе я дала одному парню поворот от ворот. Он заявился вечером и стал ломиться в дом. И все орал: «Впусти меня, или я застрелюсь!» Не могла я его впустить, я была не одна. Полночи он все вопил: «Впусти меня, или я застрелюсь! Впусти, или застрелюсь!» В общем, он меня достал, и я ему крикнула: «Оставь меня в покое, можешь стреляться!» Пей свой грог!

Фабио сделал глоток.

– А что было потом? – спросил он, как маленький мальчик, которому перед сном рассказывают сказку.

Саманта пожала плечами:

– Он оставил меня в покое и застрелился.

Фабио не смог удержаться от смеха.

– Вот видишь. Не стоит переживать из-за людей, которые кончают с собой из-за того, что кто-то их бросил. Так не поступают. Вот ты же не покончил с собой, когда она тебя бросила.

– Это я ее бросил.

– Но ты же сказал, что он был твоим другом, пока не стал ее другом.

– Верно.

– Ты ее бросил, а потом переживал из-за ее нового друга?

– Звучит странно, да?

Она покрутила пальцем у виска.

– Почему же ты ее бросил?

– Я забыл.

Саманта рассмеялась:

– Пей. Его нужно пить горячим, а то будет слишком весело.

Фабио глотнул горячего грога.

– А это правда, что за два-три удачных вечера вы зашибаете две с половиной тысячи?

– Тебе Фреди сказал?

Фабио кивнул:

– Это верно?

– Другие девочки зашибают.

– А ты?

– А я за один вечер. – На какой-то момент она сохранила серьезность. Потом расхохоталась. – Ну и лицо у тебя! Видел бы ты себя со стороны!

Фабио допил свой грог. Тяжесть во всем теле стала более приятной.

Саманта унесла пустой стакан в нишу и сполоснула.

Он встал и взял кое-что со стола.

– Закрой глаза, – скомандовал он, когда она вернулась. Она закрыла глаза.

Он надел ей на шею коралловые бусы и открыл шкаф с зеркальной стенкой.

– Теперь открой.

Она открыла глаза и бережно, кончиками пальцев, погладила кораллы. Они излучали то же матовое мерцание, что и ее почти черная кожа.

– Это мне?

Фабио кивнул.

– Кораллы?

– Из Средиземного моря.

– У нас тоже есть кораллы. Но не такие красные.

– Они принадлежали одной нимфе.

– Что это – нимфа?

– Прелестная девушка с крыльями. Она была возлюбленной Геркулеса. Когда она умерла, он похоронил ее в самом красивом месте на свете и назвал это место ее именем. Амальфи. Ты когда-нибудь слышала об Амальфи?

Саманта покачала головой:

– Но я слышала о Геркулесе. – Она взяла в руки его голову и поцеловала долгим поцелуем. – Слишком много мускулов.

– У меня?

– У Геркулеса.

– Вы тоже чувствуете себя так, словно заново родились? – спросил доктор Фогель, подгребая к Фабио. Он был облачен в некое подобие колониального мундира со вшитым поясом и погонами.

«Интересно, – подумал Фабио, – где шьют одежду таких огромных размеров?»

Он рассказал о том, что произошло вчера. Доктор Фогель выслушал его, ничему не удивляясь. Потом сказал:

– Получается, что человек, которого вы мечтали убить, избавил вас от этой работы?

– Можно и так на это посмотреть.

– А как вы на это смотрите?

Фабио немного подумал:

– Как на дурной тон.

– Вы ставите оценки за самоубийства? – В голосе Фогеля прозвучало раздражение.

– Это ультимативная пощечина. Совершенно запрещенный прием в борьбе за любовь человека. Неслыханная бестактность.

– Самоубийство – это конец всякой учтивости. Кстати, и в отношении самого себя.

– В этом я не слишком уверен. Некоторые люди так безумно жаждут угробить ближнего, что готовы заплатить за это собственной жизнью.

– Вы рассуждаете в точности как ваш машинист.

– Теперь я его лучше понимаю.

– Приступим к упражнениям?

Фабио кивнул.

Он застал Сару в кабинете. Ничего нового не выяснили, только причину и время смерти. Утонул. Примерно в два часа ночи. Примерно через четыре часа после своего последнего звонка Норине.

– Чего он хотел?

– Говорить, говорить, говорить. Как все отвергнутые любовники.

– Ты разговаривала с Нориной?

– Да. Очень короткий был разговор. По телефону.

– Как она?

– Сегодня встречается с его родителями. Эта перспектива ее ужасает.

– А что делать мне? Все еще держаться подальше?

– Все еще.

– Сара, если в его материалах обнаружатся документы некоего доктора Барта, ты дашь мне знать?

– Почему ты просишь?

– Они принадлежат мне.

Около полудня позвонил вахмистр Таннер из полиции и пригласил Фабио заглянуть в участок. Они договорились встретиться во второй половине дня.

Фабио помнил, что Таннер большого роста и все в нем большое. Но забыл о его тике, об этом непроизвольно снисходительном подмигивании.

– А вы выглядите значительно лучше, чем во время нашей последней встречи, – констатировал полицейский. Похоже, он испытывал облегчение. – Как я говорил вам по телефону, тут возникла новая версия. – Он раскрыл папку и нашел нужное место. – Вы же были знакомы с неким Лукасом Егером?