Читать книгу - "Здравствуй – Прощай - Игорь Афонский"

Сходу, и так запутать! Широкая ладонь сжимает плечо:

— А в первый раз у брата смог?

Постепенно в этот круг подозреваемых также попал и старшина одной батареи. Схема выстроилась простая, когда один отвлекал соседний пост или часовых, то другой залез. Осталось только обоснованно всё доказать. В роли обвинителей выступила группа «дембелей» дивизиона, они хотели договориться по-хорошему. А когда лица подозреваемых по— хорошему опухли, то прибегли к помощи мокрых полотенец. Провели повторный опрос других постовых и дневального. Сделали короткий перерыв, на завтрак. Сложилась следующая картина: дипломат на позиции отсутствует, все держатся уверенно.

— Самым простым было бы обвинить во всём дневальных, но не «прессовать» же всех?

Ночью из запертого помещения вынесли вещи, то ли стекло для этого выставили, то ли сняли заранее крючок на дверях, а потом проволокой вернули его обратно в паз. Самое очевидное, что воспользовались дубликатом ключей, которые находились у дежурного по подразделению. Новость с подъёмом облетела всех, отсутствие дежурного сержанта вызвало недовольство у командования подразделения. Заступил другой сержант. В темноте неосвещённой казармы состоялся следующий разговор на казахском языке.

— Зачем ты это сделал?

Для спросившего об этом, всё было так очевидно. Детали его просто не интересовали. Человек, с которым он прошёл столько всего вместе, не один год службы, совершает проступок! Старшина в этот момент чем-то напоминал персонаж загнанного беспризорника Коровина из экранизации повести «Кортик», когда его настигли мальчишки на улице и порвали на нём пальто. С заплывшим от побоёв глазом, с перебитыми пальцами рук, он всем своим видом как бы говорил:

— Да тебе не понять!

— Что может быть дороже жизни? Простой и тихой жизни? Когда не надо будет вздрагивать за содеянное зло и насилие! — тихо продолжал он. Другого тут как будто бы прорвало! Он не оправдывался, не пытался что-то доказать, не «переводил стрелки» на дела давно минувших дней. Он просто опустошил себя, всем наболевшим на душе! Поэтому сержанту стало вдруг горько и обидно!

Существовала традиция, когда солдаты помогали собираться на «гражданку», они скидывались каждый небольшой суммой денег или дарили вещи на память. Они оба помнят эти времена. Сейчас всё изменилось, что-то удалось сохранить, но традицию уже никто не поддерживал, все были как-то сами по себе, и каждый сам за себя!

Молодые солдаты с надеждой ждали, когда уйдут старослужащие, редко кто дружил в разных поколениях. «Земляки» — вот определение интересов группы людей!

— Мы все виноваты! Нас ведь учили иначе! Мы давно потеряли своё лицо! Теперь, как будем жить? Чему мы научим «молодых», как воровать друг у друга?

— Тогда сознайся, ради меня!

Но старшина отвернулся, тяжело вздохнул.

Поиски продолжались, были осмотрены все машины, окопы, перелопатили всю казарму, искали тайники, проверяли чужие дипломаты, но результата не было. Тогда Заза пошёл к старшине дивизиона. Прапорщик М — дов брился, он так брился каждое утро и каждый вечер, но синева его щетины рождала сомнение у других в чистоте этого процесса. Сам он любил пользоваться огуречным лосьоном, говорил, что в детстве мальчишки мажутся свежими огурцами, чтобы усы росли гуще. От него так и несло этим нездоровым запахом. Ощупав свои впалые щеки, он внимательно выслушал своего повара и сиплым, когда-то посаженным голосом произнёс:

— Иедим!

Он добился пропуска для себя, в полку взяли машину, там вообще все были для него «земляки»:

— Слу-жай, нужно — на, возьми!

Поехали в «отстойник» аэродрома, куда ночью направился офицер. Добирались через весь город, можно ведь, когда нужно. Там, в вещах отъезжающего, нашли доказательство кражи, всё содержимое дипломата, сам, «старлей» сообщил имена тех, кто передал посылку на Родину. Его борт задержался, только поэтому история закончилась именно так, а не иначе. Вечером эту ситуацию на позиции «разрулили» командир и замполит, они предотвратили дальнейшее насилие и вынесли своё, следующее решение:«Вето!».