Читать книгу - "Четвертый тоннель - Игорь Андреев"

Я — очень маленький. Наверное, мне года полтора. Я еще не умею говорить. Единственное, что я могу сделать, чтобы выразить, что мне плохо, — кричать. Я кричу. Потому что мне холодно, стыдно и страшно. Я лежу на спине на мокрых пеленках. Мамина сестра — наверное, тогда ей было двадцать с небольшим — меня распеленывает. Еще одна девушка, ее подруга, меня рассматривает. Я кричу и сопротивляюсь. Я не хочу, чтобы меня трогал кто-то кроме мамы. И не хочу, чтобы чужая женщина смотрела на меня. Но мамы нет — она меня оставила на попечение младшей сестры. Юная сестра, уже тогда в поведении грубая тетка, говорит: «Да заткнись ты!», и слегка шлепает меня по рукам, чтобы не цеплялся за пеленки. Она, видимо, хочет сменить их на сухие. Я хочу только о одного — чтобы это прекратилось и чтобы мама вернулась. Я очень испуган: какие-то чужие люди делают со мной то, что раньше делала только мама… Когда материал этой картинки тоже был исчерпан, я провалился в другую.

Холодно. Страшно. Человек в белой одежде держит меня на ладонях. Я только что родился. Я вижу себя со стороны, как бы сверху — маленькое тело с непропорционально большой головой, и одновременно вижу что-то глазами этого маленького человека: яркий свет ламп, белые кафельные плитки на стенах. Меня держат твердые руки. Кроме того, я чувствую глухую боль от удара по попе. (Позже, когда я расскажу об этом знакомой, она скажет, что младенца, извлеченного из тела матери при родах, акушер, вроде бы, мощно хлопает по попе, чтобы выбить из легких слизь — чтобы младенец начал дышать). Только что мне было комфортно — в теле матери, а теперь меня оттуда отняли, мне страшно, и я кричу… После исчерпания этого эпизода я снова провалился дальше в прошлое.

Ночное небо. Большая полная луна, как огромная бледная лампа, светит сквозь громадное облако, делая его похожим на гигантский абажур. Я вижу небо — как если бы я лежал спиной на земле, глядя открытыми глазами вверх. Справа от меня поднимается ввысь огромная крепостная стена, состоящая из больших каменных блоков. Кто я и где я — не знаю. Единственное чувство — безграничное спокойствие, полная умиротворенность. Я даже не знаю, что я такое. Меня как бы и нет. Есть вид снизу вверх на лунный свет в облаке и уходящая в сторону неба крепостная стена. И счастливое спокойствие, полная безмятежность.

Процесс закончился. В зале зажегся свет. Растерянные, изумленные, заплаканные лица вокруг. Тренер предложил поставить стулья на прежние места и тем, кто желает, выйти к микрофону — поделиться переживаниями.

Я мог бы предположить, что это был сеанс массового гипноза с какими-то внушениями. Незадолго до тренинга я читал кое-что об эриксоновском гипнозе и нейро-лингвистическом программировании и знал, что существуют системы массовой манипуляции сознанием людей. Но у людей, подвергшихся таким манипуляциям, в результате появляются сходные установки. (К примеру, достаточно вспомнить, как после рекламной промывки мозгов люди в массовом порядке покупают одни и те же товары). Однако переживания, полученные участниками процесса, были разные. Люди делились абсолютно разными опытами. Каждый, кто решил поделиться, с ошеломленным видом сообщал о воспоминании эпизодов прошлого, которые давно забыл. У каждого свои душевные болячки. Никаких совпадений.

Еще выяснилось, что многие испугались своих эмоций, саботировали свой процесс и ничего не получили. Одна девочка рассказала:

— В тот момент, когда я почувствовала, что сейчас увижу что-то страшное из прошлого, я вдруг ощутила, что мне немедленно нужно в туалет. Я должна встать и уйти. Иначе описаюсь здесь же или у меня лопнет мочевой пузырь. Я встала, прошла через зал к выходу и быстро побежала в туалет. А в туалете оказалось, что мне ничего не нужно. Мне просто нечем писать — мочевой пузырь пуст. У меня возникла иллюзия, что я сейчас обоссусь, если не выйду, а как вышла из процесса, оказалось, что ссать просто нечем. Я в шоке. Это невероятно, но так я сама себя убедила убежать, от испуга…

Я тоже вышел к микрофону. Подробно рассказав о своем опыте, я задумался и добавил:

— Эпизоды с мамой, когда она меня била, и маминой сестрой, которая меняла пеленки, я давно забыл, но они мне знакомы. Я их помню. В процессе я их вспомнил отчетливо, будто это происходит прямо сейчас. А вот как я лежу в руках акушера, который меня только что извлек из тела мамы, это невероятно! Я бы никогда не подумал, что такое возможно вспомнить! Но это не имело ничего общего с фантазией или чем-то еще искусственно созданным. Я все переживал повторно, все видел и чувствовал. А вот последний эпизод — как я ночью смотрю на луну, лежа на земле, и вижу крепостную стену — это вообще непонятно что. При этом я не знаю, кто я, где и когда… Я привык считать себя умным, рациональным человеком и в какие-то там потусторонние миры и предыдущие жизни никогда не верил. А теперь я в полной растерянности. Я точно знаю, что никогда в жизни не был рядом с какой-то такой древней крепостью, тем более ночью. Но я точно так же знаю, что то, что я видел в процессе, было моим реальным опытом. Совершенно точно. Это видел я.

Я замолк и вопросительно посмотрел на тренера.

— Не пойму, как такое может быть. Миша, что это было?

— Откуда я знаю, — ответил он. — Это был твой опыт, а не мой.