Читать книгу - "Миссия сдвига на Фа# - Али Абев"

– Андроник, перестань! Твой язык и неуёмность не доведут тебя до добра. Говорю же, что брат покрывает твои проделки, а ты – опять за своё! Вспомни, когда ты совсем совесть потерял и, исчезнув из тюрьмы, объявился на Руси, кто, как не Мануил, придумал историю с ключами, мнимой погоней и прочим, чтобы успокоить народ.

– Да-да. Головастый басенник Мануил.

Андроник хотел, было, возразить сестре и рассказать, что его телепортация на Русь не была следствием сумасбродства, а явилась исполнением воли янтарного монаха. Лично его, в то время, заточение нисколько не обременяло. Но, вспомнив запрет старца не разглашение цели бегства, сдержался и промолчал.

– Я и сам не знаю, зачем мне трон, если честно, – он поднял взор к небу, словно, ища там ответ. – Уже пятнадцать лет, как правит басилевс Мануил Первый. А меня всё бес разбирает.

– Зависть?

– Ну, до 1146, пока я не стал магом, пожалуй, да, зависть. Эти три года я ему ужасно завидовал. Но, выйдя из плена существом высшим, неподсудным людской каре, я понял, что Мануил мне не соперник. Я стал выше его на голову. И с этого дня в меня словно бес вселился. Подмывает ему всякие пакости творить безнаказанно. Ничего поделать с собою не могу! И не только в больших делах, но и в малых – то сбрую на его коне узлами завяжу, то державу перед приёмом послов из тайника в иное измерение спрячу. Вокруг переполох, – а мне весело! А он, братец, всякий раз на меня взглянет, улыбнётся в усы, и скажет: «Черт-черт, поиграй и обратно отдай!»

– Ты любишь его, как брата?

– Сейчас уже нет. Он мне противен, чванливый верблюд… И не говори ничего! Сам себе, бывает, все твои слова повторяю, но вот тут, – Андроник приложил руку к сердцу, – тут ничего давно нет. Одна у меня радость, – ты сестрёнка. Ради тебя я не причиню ему вреда, как человеку. Но как императору, прости, я ему спуску не дам. Ни ему, ни его семье. Я всё для счастья простого люда сделаю! Жизнь положу, но всех осчастливлю!

– А я могу тебя осчастливить? – спросила Ольга, внимательно всматриваясь в лицо брата.

– Помолись за меня. Худо мне, Оленька. Магом стал, а радости нет. Счастья нет, понимаешь? Пустота. Вот и заполняю её этой войной за трон, да игрой в прятки. Ты ведь тоже маг, но в тебе Свет, сестрёнка. А я грешный, очень грешный! Тебе не понять, Оля! Мне одно наслаждение – ярость беса, да подавление воли человеческой. Когда я сознаю всю его, человека подлость, порождающую беспомощность передо мною, то испытываю наслаждение. Знала бы ты кокой это сладкий миг! Я очень хорошо понимаю падшего ангела. Я знаю его радость от падения других, мнящих себя слугами божьими…

Да только слияние с бесом проходит, и возникает проклятая темная пустота… Так вот и живу. Забавляюсь, можно сказать.

Ольга склонилась над сидящим Андроником, обняла его поседевшую голову и прижала к своей.

– Я буду о тебе молиться, каждый Божий день. Я создам мыслеформу, которая усмирит твоего хозяина. Только помоги мне, брат! Давай изгоним демона вместе! Разбуди в своём сердце любовь! К кому угодно, но любовь!

– Вся моя любовь, это ты, Оля, да детки мои. Матушки и отца уже нет. Подруги мои ко мне уже охладели. Да и я не питаю к ним былой страсти. Наша родня погрязла в сварах. Всё, что мне дорого – ты, да этот дворец Быка-Льва. В нем живет наше безоблачное детство. Здесь я был счастлив, как никогда после. Андроник глубоко вздохнул и произнёс:

– Клянусь тебе, что не причиню физического вреда ни Мануилу, ни его семье. Я наложил на него заклятие – печать на продление рода, но ради тебя, я его сниму. У него родится сын.

Надо отдать Андронику должное. При жизни Ольги, он никогда не нарушил этой клятвы. И лишь после её смерти в 1182 году в далеком Владимире, когда прах басилевса Мануила Первого уже два года покоился в земле Константинополя, он отступился от данного сестре слова и, подпав под власть демона, отомстил тени брата.

Сперва, расправился с его женой – Марией Антиохийской, убедив царевича подписать матери смертный приговор из-за участия в заговоре, а затем, – и с самим царевичем Алексеем. Так, через кровь родственников, он, наконец-то, стал басилевсом.

И всего через какие-то два года правления свергнувший его Исаак Ангел передал закованного Андроника на растерзание беснующейся толпе.