Читать книгу - "Золотые времена - Александр Силецкий"

– Тогда мы будем первыми. Должны быть ими, – заявил Матрай Докука, и Ривалдуй одобрительно закивал.

– Где? – не понял Пупель Еня.

– У ракеты. Где ж еще?! Те, кому пришел черед улетать, заявятся только утром – судя по всему…

– Ты хочешь сказать… – робко начал Пупель Еня.

– Когда заявится это местное жулье, – пояснил капитан, – все должно быть кончено. И будет оч-чень славно, ежели к утру этой ракеты вообще здесь не окажется. Как знать, может, экипаж прихватит нас с собой…

– Даже и мечтать боязно, – проговорил, зажмурясь, Пупель Еня. – Только поймут ли они, кто мы такие? Что мы явились… с добрыми намерениями?

– Ничего, как-нибудь растолкуем. Без всяких лингвоперчиков. Найдем подход.

Приписка на полях:

Через тернии к звездам – это прекрасно! Но где ж взять столько терний, чтобы каждая звезда была на небе в радость?!. Рассужденьем поделился Бумдитцпуппер.

Пункт седьмой

– Смешно, – заметил Ривалдуй, – носимся по Вселенной как оглашенные, а здесь, с места не сходя, с полмиром перезнакомишься! И всяк к тебе подъехать норовит… Отчего так, хотел бы я знать?

– Я уже об этом думал, – с важностью ответил капитан. – Проблемка – хоть куда! И всё ж… Ты вспомни: в старину у каждого квартала в городе была своя помойка. И люди культурные не гадили под себя, а все отбросы сносили туда. Своего рода – центр притяжения для разного дерьма. Помойка – звучит гордо. Хоть и на отшибе, но всегда – как будто посреди чего-то. Сердцевина, пуп района… Там, на свалке, можно было и разжиться кое-чем… И люди собирались, обсуждали новости…

– Ты хочешь сказать, что здесь – такая вот вселенская помойка? – недоверчиво хмыкнул Ривалдуй. – Но тогда надобно определить: что или кто именно – отбросы? Мы вроде бы и ничего особенно такого – нарочно-то на выброс – с собой не везли… Выходит, все мы – разгребатели? И если бы не это, мы и не попали бы сюда? А всё летели и летели бы себе – ища Контакт, высокий разум? Да? Я верно понял?

– Червячку среди помоев – самое оно́! – внезапно вставил Пупель Еня.

– Я не знаю. Может быть, – развел руками капитан. – Но мы и вправду повстречали разум только тут. Конечно, малость специфический, и тем не менее… Как будто силовые линии по космосу идут, заветные вселенские тропинки… Место сброса – здесь. Вот и заносит всех – неведомо откуда.

– Что другие делают тут, мне, знаешь ли, плевать! – воскликнул Ривалдуй. – Это – их заботы. Но нашей-то цивилизации, такой великой и могучей, – ей что делать на помойке?! Чем разживаться? Что выбрасывать?

– Что? – безмятежно повторил Матрай Докука. – Ну, мало ли… Экий ты недогадливый! А себя?

– Как так?! – ахнул Ривалдуй.

– Короче, все мы малость – опомоились. Я угадал, кэп? – саркастически хихикнул Пупель Еня. – Никто не хотел оказаться на свалке, но история – наш рулевой – приказала… И тогда понятно, почему мы – здесь!

– Бред какой-то! – возмутился Ривалдуй. – Галиматья, и точка. Стыдно даже! Не могу поверить…

– Верят – в храме, – отозвался Пупель Еня. – А здесь кое-что иное…

– Что ты к слову прицепился? Ясность подавай ему. Ну, хорошо, скажу иначе: просто удивлен! Теперь – доволен?

– Хватит, братец, удивляться будешь после, – капитан со вздохом потянул Ривалдуя за собой. – Ходу, ребята, не тормозите! Не знаю, как там остальное, но то, что в этом мире темп – важней всего, заметно сразу. Помойка не помойка, а хапнуть нужно – в срок. Иначе точно будешь весь в дерьме.

– Уже в нем по уши сидим, – пробурчал Ривалдуй. – И всё барахтаемся, пробуем куда-то плыть… Проклятый мешок! Кэп, может, бросим его?

– Я тебе брошу! – пригрозил Матрай Докука. – Размечтался!.. Сам же первый потом есть запросишь.

Пункт восьмой

Они снова бежали по лугам, переваливая через холмы, пересекали мелкие ручьи, овраги и редкие перелески.

– Кэп, я больше не могу! Устал. Дух вон, – простонал чуть слышно Пупель Еня, резко сбавляя шаг.

– Терпи-терпи, Пупель, чтó за разговоры?! – прикрикнул капитан. – Ты ведь хочешь вернуться домой?

– «Плох тот солдат, который не хочет стать генералом», сказал генерал, посылая всех своих солдат в смертельную атаку, – разглагольствовал на ходу Ривалдуй.

– Слушай, Ривалдуюшка, ты выведешь меня из себя! – озлился капитан.

– Не боись, кэп, мы-то уцелеем! Не впервой! – отмахнулся Ривалдуй. И неожиданно замер: – Слышите?

Со стороны недавно севшей ракеты вдруг донеслось уже знакомое стрекотание.

– Как, опять вертолет? – всполошился Пупель Еня. – Погоня? За нами? Хотя нет… Летят нам навстречу. Значит, со свеженького корабля?

– Кэп, нужно как-то привлечь внимание, – засуетился Ривалдуй. – Что-то сделать… Сигнал какой-нибудь подать…

– Умолкни! – оборвал его капитан. – Есть у меня скверное предчувствие… Может, это вовсе и не с корабля… Лучше спрячемся. Живо!

Они распластались за массивными валунами и притихли, с тревогой вглядываясь в ночное небо.

Вертолет прошел низко, но стороной.

– Видали? Здешняя машина, – прошептал, трясясь от холода, и страха, и досады, Пупель Еня. – Все-таки – от корабля летела. Вот дела!.. Неужто ракету прибрали к рукам? Но здесь двое суток – рекордный срок! А ведь всего-то, полагаю, два с небольшим часа прошло. Ну, три!

– Мысль человеческая совершенствуется вечно, и не существует для нее пределов!.. – громким и нервически звенящим голосом отметил Ривалдуй.

– И этот – всё туда же… Брось паниковать, – с досадой отозвался капитан. – Да что вы, братцы?! Это может быть обычная разведка. Засекли звездолет и бегут докладывать в город или куда там еще: дескать, утром можно приступать к грабежу… А мы тем временем – тут как тут!

Пункт девятый

Но, едва они, слегка передохнув, тронулись дальше в путь, из ближайшей лощинки им наперерез с воем выскочили огромные, лохматые, в цепях, наколках и браслетах, бородатые существа – целая дюжина.

– Б-бэ-э!.. – вопили они, жутко размахивая руками. – Бу-бы-б-бээ!..

– Черт-те что! – прошептал капитан. – Придорожная шпана…

– Ай!.. – с ужасом воскликнул Пупель Еня и тотчас пал ничком, ожидая неминуемой расправы.

Его товарищи в смятенье заметались, надеясь избежать столкновения, однако лохматые уже окружили их и, подскакивая на добрых полтора метра от земли, с неистовым гуканьем и хрюканьем устремились к своим жертвам.

– Эх, пропали, – в сердцах плюнул Ривалдуй и принял боксерскую стойку.

Матрай Докука сорвал с его спины мешок и взялся бешено вращать над головой.