Читать книгу - "Прощай, цирк - Чон Унён"

Отведя меня в одноместную каюту номер шесть, где на полу лежали японские татами^[33], Санвон тут же ушел и больше не возвращался. Несмотря на небольшие размеры комнаты, здесь сумели бы разместиться четыре человека, по крайней мере если бы они лежали прижавшись друг к другу. Но ящик, стоящий у одной стены, и одежда Санвона, развешенная на веревке вдоль другой, делали и без того маленькую каюту еще более тесной. Кроме того, аккурат в центре одной из стен красовалась оленья голова. Чучело не только не вписывалось в каюту по своим габаритам, но и просто выглядело уродливо. У монстра были причудливо искривленные рога, жесткая бурая шерсть и пластиковые глазные яблоки желтого цвета. Чучело загромождало собой всю каюту, словно древнее украшение пиратского корабля. Некоторое время я разглядывал глаза оленя, а затем отправился на палубу.

Работали двигатели, в нижней части судна гигантские лопасти загребали воду; корабль медленно отдалялся от причала. Люди на палубе следили за работой матросов, переходя за ними с одного места на другое и делая снимки. Но вскоре матросы покончили со своими обязанностями и скрылись из виду, а корабль прошел мимо маяка и наконец оставил порт Сокчхо позади — впереди было только море. Пассажиры постепенно разбредались, и вскоре на палубе стало пусто: лишь в воздухе витал противный запах масла и гулко шумели работающие двигатели.

Влажный горячий ветер хлестал по лицу. Внезапно меня охватило непреодолимое желание вернуться обратно домой, но берег был уже очень далеко. Теперь я мог вернуться только в каюту Санвона, где обитала оленья голова. С сигаретой в зубах я побрел в сторону кормы. Белая пена на воде рисовала длинную борозду, уходящую в направлении порта. Подперев подбородок ладонью и облокотившись на перила, я смотрел, как в волнах рождаются и тут же гибнут белые островки. Пенная борозда казалась мне вытянутой в линию горной грядой Сораксан.

— Что ты тут стоишь, уставившись на воду, точно малое дитя? — раздался веселый голос Санвона. — В будущем оно еще тебе надоест.

Он внезапно появился у меня из-за спины и, дружески хлопнув по плечу, протянул пачку сигарет. Я только что курил, и больше в общем-то не хотелось. Но, немного подумав, я все-таки вытащил сигарету из пачки и прикурил от протянутой зажигалки. Мы с Санвоном смолили молча. Дым от сигарет тут же растворялся в воздухе, уносимый морским ветром.

— Что, голова идет кругом, растерялся? — снова пошутил Санвон чуть погодя. — Ничего, ты мигом освоишься.

— Знаешь, а корабль движется намного медленнее, чем я ожидал.

— Ну, все же быстрее, чем плывет человек, — улыбнулся он. — Пойдем, я должен представить тебя.

Санвон выбросил окурок в море и, развернувшись, не оглядываясь, зашагал вперед. Я в последний раз посмотрел на отдаляющийся порт, будто желая сказать ему «до свидания». Еще недавно смутно видневшийся вдали массив Сораксан теперь скрылся за горизонтом. С неясным сожалением глянув на последний проплывающий мимо буй, болтавшийся на воде, я направился к двери, за которой исчез Санвон.

За дверью обнаружилось казино. Хотя громкого звания «казино» это место явно не заслуживало: просто комната, где стояло несколько столов, за которыми можно было распивать алкоголь и резаться на игральном автомате «Скачки». Она не дотягивала даже до уровня игрового зала для взрослых в нашем районе. Как только я вошел, Санвон, стоявший возле игрального автомата и явно поджидавший меня, двинулся к выходу из казино. В этот момент из автомата вместе с сигналом, извещающим о начале скачек, послышался стук копыт.

Пока мы двигались по кораблю, минуя на своем пути коридор с каютами членов экипажа, лестницу, камбуз и еще один коридор, Санвон здоровался с каждый встречным, не забывая, впрочем, познакомить и меня. В отличие от его суетливой манеры реакция людей в основном была спокойной, если не сказать — равнодушной. Они просто протягивали руку для рукопожатия и с бесстрастным лицом возвращались к работе или шли по своим делам. Наконец, пройдя узкую лестницу, мы уперлись в рулевую рубку.

— Знакомьтесь, это мой друг, — громко объявил Санвон. — Он сегодня впервые плывет на корабле. Вы не будете возражать, если я покажу ему мостик? — вежливо спросил он помощника капитана и, повернувшись ко мне, добавил: — Смотри, здесь капитанский мостик.

— Ну что, ты хочешь еще одного заделать моим матросом? — недовольно осведомился капитан корабля.

— Господин капитан, вам же надо проверить каюты, что вы делаете на мостике? Скоро настанет пора готовить ужин, а вам ведь и за этим проследить придется, не так ли? Верно я говорю, господин помощник капитана? — дурашливо пропел Санвон, шагнув к помощнику капитана и игриво приобняв его за талию.

Помощник капитана, мужчина крепкого телосложения, с сединой в волосах, развернувшись всем корпусом, легко оторвал от себя его руки. Что касается капитана, то он смерил Санвона суровым взглядом и вышел из рубки с раздраженным видом человека, вынужденного заниматься ненавистной бумажной работой. Как только дверь за ним закрылась, Санвон, до сего момента стоявший навытяжку, расслабился и насмешливо заметил, покосившись на дверь:

— Какой там капитан, весь корабль величает его «кхым-кхым»^[34], «кхым-кхым» он и есть. Лучше бы не о других беспокоился, а гайморит свой вылечил.

— Еще раз надерзишь ему, — строго предупредил помощник капитана, — и больше ноги твоей на корабле не будет. Ты понял?

— Что? Да если бы он не задирал меня, разве стал бы я дерзить? Нет, вы видели когда-нибудь, чтобы я первым его задевал? — возмутился Санвон и, стерев довольную усмешку, изобразил нарочито серьезную мину.

Помощник капитана, никак не реагируя, посматривал в мою сторону. У него было ничего не выражающее, совершенно бесстрастное лицо.

— Это мой единственный друг, поэтому прошу вас принять его как следует, — обратился Санвон к остальным членам экипажа и добавил уже для меня: — Поздоровайся, это мой старший брат.

— Ах ты, сукин сын, и как наша мать умудрилась родить такого негодяя, как ты?

Санвон лишь посмеивался, не обращая внимания на оскорбления. Он преспокойно расхаживал по рулевой рубке, объясняя мне назначение рулевого прибора, радара, эхолота и других устройств. Я же, слушая его речь, поглядывал в панорамное окно.

На палубе стояла женщина с распущенными волосами, развевавшимися на ветру. Перегнувшись через бортик, она смотрела на нижнюю часть корабля, и ее поза отчего-то рождала смутное ощущение опасности. Когда помощник капитана тоже куда-то ушел, Санвон принес мне его бинокль. Он обещал, что, если повезет, можно увидеть стаю китов. Плотно прижав бинокль к глазам, я стал вглядываться в море. Плывущая над мачтой дневная луна закрыла собой весь обзор. Опустив бинокль, я посмотрел на ту часть палубы, где стояла женщина, но ее там уже не было, она исчезла.