Читать книгу - "Российский бутерброд - Геннадий Смирнов"

Его рабочий стол, правда, совсем не средних размеров, был покрыт, как сотами, ячейками из прозрачного пластика, заполненными листами разноцветной бумаги, образующими стопки различного объёма. Наиболее пухлыми были белая и синяя. Они-то больше всего и интересовали среднестатистического мужчину. Он внимательно вчитывался в документы, иногда сравнивал их, что-то шепча себе под нос и делая пометки, в лежащей справа от него толстой общей тетради с такими же цветными листами.

О, как много дали бы за эту тетрадку любые средства массовой информации. Даже представить невозможно как много! Не малую сумму за неё отвалили бы и иностранные разведки. Хотя и тем, и другим пришлось бы поломать голову над её содержимым, вернее над тем, каким образом оно там отражалось. Но работающий с документами об этом совершенно не думал. Ему было вполне достаточно того, что он имел и, уж по крайней мере, материальный мотив не мог стать поводом для раскрытия доверенной ему информации. Собственно деньги для него были не главным. Он относился к той категории людей, смыслом жизни которых была власть. Несомненно, будучи человеком далеко не глупым, он понимал, что уровень его власти никогда не достигнет верховного, поэтому он к этому не стремился. Он получал своё удовольствие от того, что имеет. Хотя, в любой другой стране именно этого было бы более чем достаточно, чтобы забраться на вершину, но в этом случае он уже был бы не он. Да, его уровень был бы значительно выше, но что дальше? Пропала бы острота ощущений, которая, как известно, гораздо сильнее от полуприкрытой женской наготы, нежели от полностью обнажённого тела. Пикантная перспектива сродни ожиданию чуда, которое зачастую гораздо привлекательней самого чуда. Однако вся эта прелесть в одно мгновенье может превратиться в беспросветный мрак, что находится за которым, – не знает никто. Точнее, узнают, рано или поздно, все, но никто не может об этом рассказать. И вот, чтобы этого не случилось совершенно для него неожиданно, хозяин кабинета, отработав страничку документа, аккуратно вставлял её в специальный механический измельчитель бумаги, превращающий бесценный документ в ровные квадратики размером не более одного миллиметра.

Время от времени в кабинет входили люди в белых халатах и приносили листы, каждый своего цвета, за которые средний мужчина аккуратно расписывался в их, таких же цветных журналах, и пополнял документами соответствующие стопки на столе. Кроме этого, по мере надобности, он нажимал цветные кнопки на пульте связи и в помещении появлялись люди с лазерными дисками в футлярах требуемого цвета и так же под роспись передавали их по назначению. Взглянув на часы, мужчина встал из-за стола, потянулся до хруста в суставах. Подошёл к окну с многослойными тонированными стёклами, посмотрел вниз, побарабанил пальцами по подоконнику, промурлыкал под нос какую-то незамысловатую мелодию; повернулся и безрадостно взглянул на стопки бумаг, потом опять на часы, достал сигареты, щёлкнул зажигалкой и смачно, как если бы не курил дня три, затянулся.

– Да, ситуация получается какая-то фантастическая, если не сказочная… – со смешанным чувством веселья и озабоченности подумал он, провожая взглядом устремляющуюся к вентиляционному отверстию в потолке струю сизого табачного дыма. – Если всё это соответствует действительности хотя бы на половину, кому-то мало не покажется. Однако, читать, а тем более – смотреть ужас, как интересно. Но потом, когда всё кончится, лучше как можно скорей всё забыть. Всё! – С этой мыслью он смял в пепельнице окурок и направился к столу. Возложенные на него, сейчас, обязанности пока никто не отменял.

Листки из белой стопки, испещрённые диаграммами, медицинскими терминами и пояснениями к ним, один за другим методично исчезали в измельчителе, а соответствующие страницы в тетради покрывались многочисленными кодированными записями и символами, значение которых было известно только одному хозяину кабинета. Покончив с бумажной работой, он извлёк из глубины многочисленных ящиков стола лазерный диск в футляре белого цвета и вставил его в компьютер, включив предварительно какое-то устройство, вероятно предназначенное для предотвращения несанкционированного съёма информации через электромагнитные излучения и звуковые колебания. Ослабил галстук, откинулся на спинку кресла и приготовился смотреть «кино». Но монитор, вместо фильма, почему – то выдавал статическую картинку, на которой два помощника и Сергей Сергеич с открытыми ртами, молча смотрели на Иван Иваныча. Средний мужчина даже подумал, что его навороченный комп завис, и он предпринял попытку повлиять на его работоспособность путём некоторых манипуляций с клавиатурой. Однако вскоре картинка зашевелилась и зазвучала сама собой, потому что Иван Иваныч, обратив внимание на неадекватную реакцию своих подчинённых по поводу его предложения о переименовании партии ЭРЭСов, прервал немую сцену.

– А что, собственно, особенного я предложил? – И тут же сам себе ответил. – Во-первых: я не призываю сделать это немедленно; во-вторых: разве это настолько необычная процедура, что вызвала у вас, особенно у вас, Сергей Сергеич, столько удивления? В перспективе сделать это всё равно придётся, потому что – я в этом совершенно уверен – ряды наши существенно увеличатся, претерпят изменения программные документы, расширятся задачи. Исходя из этого, рано или поздно придётся вернуться к вопросу переименования. И чтобы в будущем не тратить на это драгоценное время, я предлагаю уже сегодня подумать над таким названием, как Российская партия социальной справедливости. В аббревиатуре – РПСС. По-моему это гораздо шире, чем то, что есть сейчас, потому что справедливость социальная, о которой так мечтают наши граждане, а не просто какая-то и не понятно для кого. Кроме того, очень созвучно с небезызвестной организацией.

– Разве это хорошо? – Робко поинтересовался Вадим Вадимыч, уверенный, что такое совпадение букв в аббревиатуре оттолкнёт потенциальных сторонников.

– Конечно хорошо! – Парировал Иван Иваныч. – Именно ПСС должны привлечь к нам тех, кому так дороги эти буквы! А их, к счастью, ещё не мало. Вдруг, как будто что-то вспомнив, он прервал свои размышления. – Но это дело будущего, а сейчас нам надо делать то, ради чего мы все здесь находимся. Присутствующие заёрзали на своих стульях, усаживаясь поудобнее в предчувствии серьёзной работы.

На этом моменте неприметный мужчина остановил дисковод, извлёк диск, вернул его на место и принялся делать пометки в своей бесценной тетради. Затем обратился к стопке синих листов. Когда она иссякла, достал из глубин стола очередной CD, но уже синего цвета и приступил к просмотру его содержимого.

В дверь кабинета Василь Васильича вихрем влетел растрёпанный Борис Борисыч и, не дожидаясь приглашения, что было для него совсем не типично, обессилено повалился на стул за приставным столом, шлёпнув в сердцах по его крышке Партийной папкой. Для полноты картины оставалось только без спроса схватить со стола шефа графин, налить из него полный стакан и выпить залпом, утеревшись рукавом. Но, то ли Борис Борисыч не испытывал желания так поступить, то ли Василь Васильич прервал его намерения своим вопросом: – что с вами, что случилось? Андрей Андреича назначили президентом или Галкин бросил Пугачёву?

– Хуже! – Выдохнул думский предводитель.