Читать книгу - "Уилт незнамо где - Том Шарп"

В дом дядя Уолли вернулся в чрезвычайно благодушном настроении.

— Твои девчонки такие умные, прямо чудеса, — объявил он Еве, которая все это время тревожно наблюдала за ними издалека. — Я провел с ними небольшой урок истории, рассказал, почему мы выигрываем все войны и отчего в смысле технологий за нами никому не угнаться. Верно, девчонки?

— Да, дядя Уолли, — в унисон пропели они. Ева посмотрела на дочерей с подозрением. Ох уж этот унисон! Недоброе предзнаменование.

Вечером, пока Уолли смотрел бейсбол и пил пятый бурбон со льдом, а Ева с тетей Джоан перемывали косточки английским родственникам, Саманта нашла у дяди Уолли в игровой старый переносной магнитофон — катушечный, с автоматическим отключением, когда заканчивается пленка. В нем стояла четырехчасовая катушка. К тому времени, когда Уолли с супругой, пошатываясь, поднялись к себе в спальню, включенный магнитофон уже стоял под их широченной постелью. Уолли, между тем, возжелал любовных утех.

— Ну давай же, пончик, — уговаривал он. — Моложе мы не становимся и… ик!..

— Говори за себя, — огрызнулась тетя Джоан. У нее было плохое настроение. Ева рассказала, что Мод, сестра тети Джоан, заделалась лесбиянкой и живет с гомосексуалистом, переменившим пол. Такие новости о родных тете Джоан совершенно не понравились. И трахаться с Уолли совершенно не хотелось. Поневоле задумаешься, не стать ли тоже лесбиянкой.

— А я за себя и говорю, — сказал Уолли. — За кого мне еще говорить? У тебя же нет этой хреновой простаты… или есть? Доктор Адстер, к которому я хожу в Атланте, никогда ничего такого не упоминал… Короче, он говорит, надо, чтобы регулярно стояло, а не то…

— Стояло? Да что у тебя может стоять? Ты вообще уверен, что не забыл его в ванной, вместе с шиньоном? От медузы больше толку, чем от тебя!

— Конечно, — буркнул Уолли, с трудом проглотив обидное сравнение. — И не будет, если ты меня немножечко не разогреешь.

— Что? Разогреешь? Это я должна тебя разогревать? Не на такую напал. Это вообще мужчина должен делать. Ну, знаешь, языком и все прочее.

— Едрическая сила! — вскричал дядя Уолли. — И ты, в твоем возрасте, хочешь, чтобы я играл на губной гармошке? Устраивал отсос в обратном смысле? Мать твою! Ну и шутки.

— Тогда нечего требовать, чтобы я бросалась на твой член как последняя шлюха.

— А я что, прошу бросаться? Да когда это с тобой последний раз было? Дай бог памяти, во время Уотергейтских слушаний.

— И удовольствия не больше, чем от них! По крайней мере, на вкус, — заявила тетя Джоан. Потом, после долгих препирательств, она согласилась полежать на спине, представляя, что с ней никакой не Уолли, а Арнольд Шварценеггер, который наглотался барбитуратов — но от этого дело пошло только медленнее.

— Пойди еще ее найди, — ворчал Уолли. — Все равно что лезть в каньон Оук-Крик, ночью, в дождь и без фонарика. Да есть она у тебя вообще или как? Или хирург, что тебе матку удалял, все подчистую отчекрыжил?

В конце концов он нашел, что искал. По крайней мере, так ему показалось. Но тетя Джоан быстро раскрыла ему глаза на истинное положение вещей.

— Скотина! — завизжала она. — Спятил совсем! Анальный секс ему подавай! Не выйдет, Уолли Иммельман! Ах ты, содомит проклятый! Ишь чего захотел! Найди себе гомика, они это любят! А на меня не рассчитывай!

— Содомит? При чем тут содомит? — озлился Уолли.

— Мы с тобой тридцать лет женаты! Тридцать проклятых лет! Я хоть раз пытался?..

— А как же, — горько бросила тетя Джоан. — Мне ли не помнить. Доктор Коэн говорит, это…

— Доктор Коэн? Ты что, рассказывала про такое доктору Коэну? Ушам не верю! Быть не может! — разорался Уолли. — Доктору Коэну… Господи Иисусе.

— Не пришлось и рассказывать. Что у него, глаз нет? Сам увидел. И пришел в полный ужас. Говорит, это против закона. И он прав.

Уолли окончательно расхотелось трахаться. Он сел в постели, прямой как палка.

— Против закона? Что за чушь! Как же тогда геи этим занимаются? Откуда взялась эпидемия СПИДа?

— Да не этого закона! А Божьего. Доктор Коэн говорит, в Библии сказано: «Не возжелай…»

— В Библии? С каких это пор доктор Коэн разбирается в Библии? Шлимазл из Нью-Джерси, видать, считает, что Библию написали евреи? Я вас умоляю! Вот урод.

— Милый, а кто же, по-твоему? — Теперь, когда Уолли скатился с нее прямо в пучину неведения, тетя Джоан посчитала возможным перехватить инициативу. — Кто же ее написал?

— Как «кто»? Бытий, Ездра, Иона. Слыхала про таких? Они и написали.

— Ты забыл Моисея, — уела тетя Джоан. — Знаешь, как мой доктор — Моисей Коэн. В общем, евреи, дорогой Уолли, евреи. Библию написали евреи. А ты и не знал?

— Иисусе, — прошептал мистер Иммельман.

— И он тоже. Матфей, Марк, Лука и Иоанн. Все евреи, Уолли — и это святая правда!

Уолли рухнул на кровать.

— Да, да, это я знаю, — простонал он. — Но как ты могла пойти к доктору Коэну и сказать, что я заставляю тебя заниматься анальным сексом? Ты, наверно, из ума выжила. Съехала с катушек. В медицинском смысле.

— Говорю тебе, я ничего не рассказывала. Он сам увидел, когда я пришла на осмотр, и возмутился. Слышал бы ты, что он говорил о мужчинах, которые занимаются такими вещами! Заставил меня сдать анализ крови.

— Молчи! — завопил дядя Уолли, но она, конечно же, заговорила, обстоятельно, со всеми подробностями. Уолли то и дело выкрикивал какие-то угрозы: что подаст на развод, что знает таких ребят, которые от нее камня на камне не оставят.

— Напугал! — крикнула в ответ тетя Джоан. — Думаешь, я дура, не подстраховалась на подобный случай? Доктор Коэн порекомендовал мне одного адвоката, о-о-очень хорошего, я к нему ходила. Учти, Уолли Иммельман: один неверный шаг с твоей стороны, и я о тебе такого понарасскажу, ввек не отмоешься.

Уолли ужаснулся: какая жена способна сдать мужа кретину-врачу вместе с адвокатом? Супруги очень долго орали друг на друга, а потом Уолли, обессилев, рухнул на спину и стал думать, что делать. Ясно одно: врача придется сменить. И ходить к доктору Лески? Вот уж чего бы не хотелось. Он выступает за аборты. Хорош будет дьякон церкви Вечноживого Господа Нашего у этакого Лески! Те, кто чтят Вечноживого, не лечатся у абортмахеров. И вообще — ноги его, Уолли, не будет в клинике для черных и прочего отребья. Там скорее заразишься, чем вылечишься; даже врачи вечно что-то цепляют. Нет, это как если бы «Иммельман Энтерпрайзис» стали бы существовать на пособие по безработице. Уолли лежал в темноте, соображая, как обойти доктора Коэна. Быть дьяконом и слыть содомитом? Нет, в Уилме этого не поймут.

То, что установили в «Старфайтере» работники агентства по борьбе с наркотиками, также не сулило Уолли ничего хорошего.

— В каждой комнате два жучка — тогда, если он при сканировании найдет первый, второй обязательно пропустит. Тот включается по нашему сигналу, поэтому в первый раз сканер его не зафиксирует. Не будет же он дважды сканировать, найдет один и успокоится, — объяснял собранию специалист по электронным устройствам. — Теперь. Как узнать, что пора включать жучок номер два? Через видеокамеры. Они совсем крохотные, по сравнению с ними мушиный глаз кажется огромным. Обнаружить их невозможно. Они показывают, кто где, а аудиоустройства Улавливают каждое слово. Если объект что-то затеет, у нас будут доказательства. Приватные разговоры он сможет вести только на улице, да и то без гарантий. Жучки могут оказаться везде — хоть под пуговицами рубашки. Мы так нашпиговали и дом, и машины, что узнаем про него все: обрезан ли, моет ли за ушами. Единственное, чего я не понимаю — почему мы с ним так возимся. В смысле, такое оборудование — это же мафиозный уровень, а наш клиент так, мелочевка.