Читать книгу - "Что может быть лучше? - Михаил Армалинский"

Более того, зрелость не существует сама по себе, а приобретает свой смысл через еблю. Таким образом, выступление против лобковых волос – это не только выступление против половой зрелости, но и против ебли.

Уничтожение лобковых волос у женщины – это лишение одной из форм объятий – при совокуплении лобковые волосы любовников обнимаются, сплетаются, сливаются.

Кроме того, в лобковые волосы можно запустить руку, потрепать, погладить, а также таскать за волосы, драть пизду за волосы, коль провинится (прячется между сжатых ног), выволочить за лобковые волосы даже при сжатых ногах.

Приникая к лобковым волосам, даже при сжатых ногах, чуешь манящую близость пизды, они указывают на неё пальцем своего треугольника. А вид головокружительного контраста волос, на безволосой коже тела и розового зева влагалища (ведь только контрасты придают чувствам остроту) – всего этого хотят нас лишить, чтобы и сама пизда смотрелась оскоплённо. Уничтожать пиздяные волосы – это всё равно, что со стебля, на котором растёт цветок, срывать листья.

Волосы на пизде обязательны как борода на лице у правоверного мусульманина.

Когда мужчина бреет лицо, он открывает черты своего лица, по которым можно читать его характер. Когда женщина бреет лобковые волосы, она открывает пустоту кожи. Именно лобковые волосы и были чертами её характера, которые можно было читать: курчавые они или прямые, густые или редкие, растут треугольником или дорожкой и т. д. Поэтому женщина не открывает себя, сбривая лобковые волосы, а скрывает. Кожа сама по себе в том месте не отличается от кожи выше, на животе, но волосы на лобке придают этой коже индивидуальность, лицо. Пизда без шапки волос – такое же оскорбление для пизды, как голова горца без папахи или голова набожного еврея без ермолки. Лобковые волосы – это знамя пизды. А вот вам поэтическое изложение:

Курчавое знамя пизды

виднее, чем в небе кресты.

Мусульманки и прочие женщины, опасающиеся простоволосия, ведь не сбривают волосы на голове, что было бы принципиальным решением вопроса «постыдных» волос. Нет, они волосы хранят и лелеют и только прячут их под разные тряпки. То же самое применимо и к лобковым волосам – прячь их под тряпками трусиков, но не убивай их.

Лисистрата выдёргивала и подстригала волосы якобы для установления мира – мол, без волос воинам легче попасть в западню пизды. Не следует забывать, что писал это Аристофан, мужик, а женщина такую глупость делать не могла, ибо она прекрасно знает, что волосы для пизды – это приманка, а не преграда. Правильнее видеть в лобковых волосах паутину, которую плетёт паучиха пизды.

Процесс бритья является для многих женщин предлогом пообщаться со своей пиздой, которой они стыдятся, которую считают грехом, грязью. А так, выбривая, можно на неё и посмотреть и даже помастурбировать, раз уж добралась до «проклятой».

Безволосое тело мужчины не считается женоподобным и приемлемо обществом, тогда как волосатость женщин вызывает общественный протест. Есть женщины, у которых волосы от лобка поднимаются тропинкой к пупку, а часто и целым полем. Нередко волосы растут по окружности сосков, в промежности, и у некоторых женщин внутренняя часть ягодиц покрыта волосами. У таких женщин, как правило, большой клитор, и гетеросексуальные мужчины боятся его, как в засаде конкурирующего хуя. А потому, требуя сбривания пиздяных волос, мужчины борются с конкуренцией, которая параноидально видится им на каждом шагу.

Волосы лобка на безволосом теле женщины как оазис в пустыне. В юности я написал венок усечённых сонетов Majore Dei (ГЛАВНЫЕ БОГИ)[83]. Каждой части женского междуножья посвящался сонет. Первым был Pubis (ЛОБОК). В то время женщинам и в голову не приходило его брить – это делалось только перед абортом или родами, да и то далеко не всегда.

PUBIS

Нет, не мираж, а истинный оазис

в награду получил мой дерзкий взгляд,

искавший не средь Африк или Азий,

а средь пустынных тел колодца клад.

Так в детстве, помню, тайно пронесёшь

в оазис взор (а только это зримо),

и как ни дивно зрелище, но всё ж

с предчувствиями несоизмеримо.

План клада лишь со временем созрел:

я стрелку в треугольнике узрел.

Для людей, ненавидящих секс, лобковые волосы греховны по своей двойной сути: во-первых, они указывают на половое созревание, а во-вторых, тычут в пизду. А для соблазнителя юных девушек они знак опасности: он видит волосы на лобке девушки и понимает – надо предохраняться.

С давних времён ведьмы и дьяволицы всегда черноволосы. А прекрасные, добродетельные женщины – светловолосы. Происходит это потому, что чёрные лобковые волосы ярче выделяются на женском теле, чем светлые. То есть черноволосые женщины считаются более развратными, чем блондинки. Таким образом, выбривание лобка – это один из способов борьбы с развратом. В этом смысле лобковые волосы – это клеймо.

Если взять мужское тело, покрытое волосами как пример рафинированной мужественности, то член, вырастающий из волос, – это единственный орган с кожей, не покрытой волосами. Самый мужественный орган, оказывается, имеет самую женственную нежную безволосую кожу. Мужественность в итоге превращается в женственность. Единственный способ уничтожить это проявление женственности в мужчине – это отрезать член.

А у женщин самое женственное, самое нежное: клитор, малые губы и влагалище – окружены, откуда ни возьмись взявшимися, «мужественными» волосами.

Получается, что самая мужественная часть мужчины, орган, делающий его мужчиной, – безволос. А самая женственная часть женщины прячется в волосах. Для мужчины безволосый хуй идёт вразрез с понятием мужественности, которая ассоциируется с волосатостью. А для женщины волосатость лобка и больших губ противоречит понятию женственности, которая ассоциируется с гладкостью кожи. Таким образом мужчина в самой своей мужественности уподобляется женщине, а женщина в самой своей женственности уподобляется мужчине. И только совокупление снимает это противоречие, когда хуй скрывается во влагалище, а снаружи остаётся единство лобковых волос.

Пизда – это не пудель, которого подстригают в бамбошки, пизда – это тигрица, и подстригать её под пуделя – это лишь издеваться над ней, в неволе. А дрессировать её можно лишь наслаждением, а не бритвами и ножницами – иначе сожрёт и не подавится.

В обнажённой натуре лобковые волосы женщины – это последняя граница приемлемого обществом искусства, после которой начинается порнография.

В детстве на пляже не было ничего более притягательного, чем подмечать у какой-либо женщины волоски, вылезающие из трусиков. Так формировалось у меня понятие красоты и мои эстетические принципы.