Читать книгу - "Арабская жена - Таня Валько"

— Что это был за дом! — с восхищением говорит Тамара. — Мы подъехали и посмотрели на него с улицы. Там, наверное, были шикарные апартаменты.

— Неплохие, — признаюсь я, не испытывая никакой эйфории.

— С твоей золовкой, которая помогла тебе с младшей дочерью, случился несчастный случай. Вот беда, такая молодая и красивая девушка — и столько лет живет как растение. Что за жизнь…

— Ее действительно жаль, — признается Лукаш, а я кусаю губы, вспоминая нашу последнюю встречу с Самирой, словно это было вчера.

— Мы уже близко, — говорит консул, и я вижу, как он начинает нервничать. — Дорота, идешь и как можно быстрее забираешь дочь. Потом вы садитесь в машину и мы едем в посольство. Я оформляю ей временный паспорт и отвожу вас в Тунис. Все очень просто. Вечером будем уже пить шампанское на Джербе. — Он облегченно вздыхает, как будто все уже улажено.

У меня нет возможности посетить старые места, встретиться с Басей и ее семьей, поскольку все происходящее нужно сохранить в тайне. Единственное, что я должна сделать, — это проведать Самиру в госпитале. С тяжелым сердцем выхожу из машины и направляюсь к двухэтажному дому свекрови. Страх сжимает мне горло. А если Марыся не узнает меня? И тут вдруг, словно выполняя мою просьбу, из дома выбегает худенькая девочка-подросток в цветном платке на голове. Прошло более семи лет, но я знаю, что это она.

— Марыся, Марыся! — громко кричу, но девочка даже не смотрит в мою сторону. Неужели ошиблась? — Мириам, ja binti!

— Szinu? — спрашивает грубо.

— Мириам, доченька, не узнаешь меня? — Мой голос дрожит от волнения.

Девочка словно окаменела, смотрит на меня широко раскрытыми глазами и недоверчиво крутит головой.

— Это невозможно, ты мертва! — зло выкрикивает по-арабски. — Так говорили мои папа и тетя Малика, и это правда. Halas!

— Но я стою перед тобой, и я не призрак… — Я делаю шаг вперед и протягиваю руку, чтобы обнять ее.

— Так нельзя, так не должно быть! — Она испуганно отступает в направлении дома. — Тебя не было много лет, ты оставила меня, бросила! А теперь, соскучившись, решила прийти?!

— До этого я не имела возможности с тобой связаться, а потом не могла найти, — объясняю я, а сердце сжимается от боли.

— Тра-та-та, — говорит она, словно маленький капризный ребенок. — Не верю я тебе. Пока человек жив, он может все.

— Не все так просто в жизни. Но я постараюсь тебе объяснить. Пойдем сейчас со мной, вернемся домой, в Польшу. У нас будет достаточно времени для разговоров, и тогда я спокойно расскажу тебе обо всем.

— Что?! — кричит потрясенная Марыся, и люди на улице начинают обращать на нас внимание.

— Miriam, fi muszkila? — из открытого окна слышится обеспокоенный голос. Поднимаю голову и вижу седую голову матери Ахмеда. Мы долго смотрим друг на друга, она первая отводит взгляд и скрывается за ставней.

— Мама, прости, я так сильно тебя любила… И ты так была нужна мне… Но тебя не было, тебя так долго не было… — горько шепчет Марыся. — Сейчас уже слишком поздно. Здесь моя семья, мои близкие, мой дом и моя вера. Я не могу все это бросить, не могу их оставить.