Читать книгу - "Что же тут сложного? - Эллисон Пирсон"

День, когда я стала невидимкой

Время. В конце концов все и всегда упирается во время. Молодежь мечтает поскорее позврослеть, старики хотят помолодеть. Где-то посередине, на полпути, стою я, точно двуликий Янус, лицом одновременно к тем и этим. Янус, бог дверей и прощаний, переходов и новых начал.

Самое смешное, что я никогда не боялась постареть. Молодость не настолько меня баловала, чтобы я всерьез печалилась из-за ее утраты. Женщины, скрывающие свой возраст, всегда казались мне пустышками, которые верят в то, чего нет; а потом я, черт побери, стала одной из них, верно? Мне пришлось это сделать, чтобы устроиться на работу. Иначе никак. Считается, что мои ровесницы уже вышли в тираж. Вы знаете об этом? Печально, но факт: с возрастом у женщин, таких же точно женщин, как я, появляются мужские болезни – инфаркты, инсульты, рак желудка. А вот у мужчин женских болезней не бывает. Мы превратились в мужчин, чтобы выжить в мире, который те создали под себя, они же не утруждали себя тем, чтобы учиться быть нами, – да и, пожалуй, никогда не удосужатся.

Это сила, а не слабость. Теперь-то я понимаю. Поживешь с мое – и многое становится понятным.

Встретили ли меня громом аплодисментов, когда я, одержав победу над Джеффри Полфрименом, пришла на работу? Да, встретили. Потому что, если уж на то пошло, я заслужила эти аплодисменты. Я добилась успеха, несмотря на то что мне без малого пятьдесят; более того, я добилась успеха именно потому, что у меня за плечами почти пятьдесят лет жизни, горького опыта, упорного труда, семейных перипетий, в болезни и здравии. Сымитировать их невозможно.

По счастливому стечению обстоятельств наш президент в тот день оказался на работе, и ему рассказали о моем триумфе на севере. “Как по мне, пусть Кейт остается хоть до тех пор, пока ей не стукнет стольник, если и впредь она будет проворачивать такие дела. Посмотрите на меня, – проворчал Харви, – я, черт подери, хозяин всей этой шараги и все равно по четыре раза за ночь встаю поссать”.

Что было дальше? Ах да, мой юбилей. Чуть не забыла. Мы с Салли договорились днем погулять с собаками. Провести день моего рождения спокойно. Без суеты. Мне хотелось, чтобы все прошло как можно менее болезненно. Обычная прогулка, вечером ужин с детьми. Эмили составила меню из моих любимых блюд, купила продукты. Бен пообещал принести конфеты – расквитаться отчасти за свои игорные долги.

11:35

Сегодня вид с вершины нашего холма особенно великолепен. Природа встрепенулась, как младенец в утробе, все растения и животные словно откуда-то узнали, что опять настала их пора. Цветет боярышник; куда ни глянь, повсюду живые изгороди, точно букеты невесты-весны.

– Нет, это терн. – Салли наклоняется, чтобы отлепить колючку от носа Коко. – Первым всегда цветет терн, а уж за ним боярышник.

– Что бы я без тебя делала, Дэвид Аттенборо?

– Я еще много в чем могу оказаться полезной.

Салли берет меня за руку, и мы впервые спускаемся по широкой скошенной дорожке посередине холма. Мы знакомы всего полгода, но Салли стала для меня одним из тех незаменимых людей, которые перехватывают эстафету у матери, когда силы той убывают, и становятся для тебя второй семьей. Я благодарю Салли за имейл. Признаюсь, что в жизни не получала письма полезнее, и все-таки не могу последовать зову сердца, как она предлагает.

– После всего, что случилось, Сал, я просто не могу. Да и Джек куда-то пропал.

– Посмотрим, – отвечает она. – Ой, Кейт, замри, не шевелись. Стой тихо.

Футах в двадцати от нас из травянистых кочек выпрыгивает птичка и вертикально взмывает в небо. Такого не может быть, но все равно кажется, будто ее поднимает ввысь исключительно сила песни, нежнее и благозвучнее которой я не слыхала отродясь. Если бы самый прекрасный аромат на свете вдруг запел, у него оказался бы такой голос.