Читать книгу - "Энн из Эйвонли - Люси Мод Монтгомери"

Оказалось, что, когда Дэви закончил распутывать сеть, он смотал из веревочек клубок и направился в буфетную, чтобы положить его на полку над столом, где у него уже хранилось несколько подобных клубков. Судя по всему, они не были уготованы для какой-то полезной цели – Дэви устраивала сама радость обладания ими. Для пополнения сокровищницы ему нужно было забраться на стол и дотянуться, опасно изогнувшись, до полки… что Марилла строго-настрого запрещала делать, потому что однажды такой эксперимент уже провалился. На этот раз последствия были особенно ужасными: Дэви поскользнулся и рухнул прямо на лимонный пирог. Новая рубашка была безнадежно погублена на этот день, а пирог – навсегда. Но бывает, что беда одного оборачивается неожиданной радостью для другого – свинье в это день крупно повезло.

– Дэви Кит, – сказала Марилла, встряхнув его за плечи как следует, – разве я не запретила тебе залезать на этот стол? Скажи!

– Я позабыл, – хныкал Дэви. – Вы мне столько всего запрещаете – всего не упомнишь.

– Вот что. Ступай-ка наверх и оставайся там до вечера. Может, тогда наведешь порядок в своей голове. Нет, Энн, и не думай заступаться за него. Я наказываю его даже не за погубленный пирог… такое случается. А за то, что он проявил непослушание. Давай иди, Дэви, тебе говорят.

– А пообедать мне нельзя? – захныкал Дэви.

– Спустишься вниз после обеда и поешь на кухне.

– Ладно, – проговорил Дэви уже веселее. – Энн, ты оставишь мне немного цыпленка, правда? Ведь я не нарочно упал на пирог. А раз он гостям теперь не годится, можно мне взять с собой кусочек наверх?

– Ну уж нет, мистер Дэви. Никакого тебе лимонного пирога, – категорически заявила Марилла, подталкивая его в сторону лестницы.

– И что же мы теперь подадим на десерт? – спросила Энн, разглядывая с сожалением развалившийся пирог.

– Достань горшочек с земляничным вареньем, – посоветовала Марилла. – И еще в миске осталось много взбитых сливок.

Пробил час… но ни Присциллы, ни миссис Морган не было. Энн пребывала в отчаянии. К этому времени все было готово. Суп получился именно таким, каким должен быть, но со временем мог перестояться.

– Я не верю, что они вообще приедут, – проговорила сердито Марилла.

Энн и Диана переглянулись, ища поддержки друг у друга.

В половине второго Марилла снова выглянула из гостиной.

– Девочки, надо подавать обед. Все проголодались, да и ждать нет смысла. Ясно, что Присцилла и миссис Морган уже не приедут. Дальнейшее ожидание делу не поможет.

Энн и Диана послушно стали подавать на стол, но в их движениях не было прежнего энтузиазма.

– Мне кажется, я не смогу проглотить ни кусочка, – печально произнесла Диана.

– Я тоже. Но, надеюсь, мисс Стейси и мистеру и миссис Аллен еда понравится. – Голос Энн звучал безжизненно.

Диана попробовала горошек перед тем, как выкладывать его на блюдо, и на ее лице отразилось недоумение.

– Энн, ты добавляла туда сахар?

– Да, – ответила Энн, взбивая картофельное пюре, и вид у нее был такой, словно она делала это только из чувства долга. – Я положила ложку сахара. Так у нас принято. Тебе не нравится?

– И я положила ложку перед тем, как поставить горошек на плиту, – сказала Диана.

Энн отложила давилку и тоже попробовала горошек. Ее лицо исказила гримаса.

– Ужас! Мне не пришло в голову, что ты можешь добавить сахар, твоя мама никогда его не кладет. И сама я часто забываю, но в этот раз чудом вспомнила и положила целую ложку.

– Как говорится, два повара у печи, а обед пригорел, – сказала Марилла, у которой вид был непривычно виноватый. – Кто мог подумать, Энн, что ты вспомнишь про сахар – ты всегда о нем забываешь… и я тоже положила ложку сахара в горошек.

До гостей доносились взрывы хохота из кухни, но они так и не узнали, в чем причина. Зеленый горошек в этот день на столе отсутствовал.

– Что ж, – сказала Энн, которая, отсмеявшись, со вздохом вспомнила горькую истину, – у нас еще есть салат и с бобами ничего пока не случилось. Подадим что есть, и покончим с этим.

Нельзя сказать, что обед прошел успешно, хотя супруги Аллены и мисс Стейси делали все возможное, чтобы спасти положение, да и спокойный вид Мариллы не отражал печальной сути вещей. Но Энн и Диана, разочарованные и взволнованные утренними событиями, не могли ни есть, ни пить, ни вести беседу. Энн героическими усилиями пыталась из уважения к гостям выдавить из себя хоть несколько слов для поддержания разговора, но, утратив обычную живость мысли, она при всей любви к Алленам и мисс Стейси не могла не думать, что, когда все разойдутся по домам, можно будет наконец уткнуться в подушку и выплакать усталость и разочарование от этого дня.

Есть старая поговорка, порой пророческая: беда не приходит одна. Испытания этого дня еще не закончились. Как только мистер Аллен завершил благодарственную молитву, на лестнице послышался странный, пугающий звук, словно некий твердый предмет перекатывался со ступеньки на ступеньку, а потом с грохотом окончательно рухнул. Все выбежали в коридор. Энн в отчаянии вскрикнула.

Внизу у лестницы среди осколков того, что было прежде блюдом мисс Барри, лежала большая розовая раковина, а на верхней ступени стоял на коленях перепуганный Дэви и взирал на следы катастрофы.

– Дэви, – голос Мариллы звучал угрожающе, – ты нарочно сбросил раковину?

– Нет, что вы, – захныкал Дэви. – Я стоял тут на коленках, тихо как мышка, и смотрел на вас сквозь перила, а потом повернулся и случайно задел эту штуковину… она полетела вниз… а я ужасно хочу есть… лучше бы меня отлупили, а не отсылали наверх, где я наверняка пропущу все веселье.

– Не ругайте Дэви, – сказала Энн, собирая дрожащими руками осколки. – Это моя вина. Я оставила здесь блюдо и забыла о нем. Теперь я наказана за свою неосторожность. Но что скажет мисс Барри?!

– К счастью, она его купила, и это не семейная реликвия, – успокаивала ее Диана.

Гости вскоре ушли, почувствовав, что это будет тактичнее всего, а Энн с Дианой перемыли посуду, и за этим занятием почти не болтали, что было для них редким состоянием. У Дианы разболелась голова и она пошла домой, а Энн, у которой голова тоже раскалывалась, поднялась в свою комнату под крышей в восточной части дома, куда и пришла вернувшаяся с почты Марилла с письмом от Присциллы, написанным накануне. Миссис Морган