Читать книгу - "Магия в скорлупе - Энн Доунер"

Уикка лежала на куче листьев и явно была в плохом состоянии. Ее глаза наполовину закрылись, а клюв открылся. В его уголках виднелись хлопья пены. Она посмотрела на змею, но в ее остекленевших глазах не отразились ни узнавание, ни тревога. Одна из ее лап неестественно изогнулась.

Оуроборос тихо выползла. У входа в нору она встретила настоящего владельца жилья. Он мирно спал, когда виверна проникла в его дом, и хозяину не понравилось, что его разбудили посреди «ночи» и заставили перейти в другую спальню до захода солнца и начала его «ночного дня». Но теперь он решительно встал перед двухголовой змеей.

— Нет, нет, нет, — сказала Оуроборос, когда скунс повернулся и собрался брызнуть. — Это не поможет. Если ты хочешь, чтобы дракониха ушла из твоего логова, послушай меня. Ты, конечно же, знаешь, где я могу достать шоколад.

Скунс подавил зевок. Его не интересовал шоколад, если можно было получить куриные косточки и дынные корки. Но ему очень хотелось избавиться от непрошеного гостя. Если надо помочь двухголовой змее, чтобы выставить захватчицу с острым клювом, ну что ж, он поможет.

Теодора взяла рецепт питания виверны из телевизионной передачи о женщине, которая помогала выкармливать осиротевших животных в зоопарке. Она не могла вспомнить точный состав, но знала, что кроме молока он содержал много жира и сахара, поэтому смешала равные части молока, кукурузного сиропа и лучшего оливкового масла Микко (вряд ли лже-Микко его хватится). Додо проколола дырочку в пальце от резиновой перчатки и надела его на горлышко бутылки вместо соски. Ее очень обрадовало, что малыш с жадностью припал к бутылке и стал сосать.

Потом он остановился и срыгнул все на девочку.

Она попробовала снова, сначала добавила меньше масла и больше сиропа, потом наоборот. Но каждый раз детеныш срыгивал еду. Наконец он отвернулся и вовсе отказался брать соску в клюв.

Теодоре стало жарко, она устала и вся была покрыта тем, что выплюнул виверненок, а пахло оно гораздо хуже, чем то, что она смешивала. От расстройства она заплакала, но старалась не поддаваться панике. Что было бы, если бы детеныш остался там, где она его нашла? Может быть, его мать вернулась бы за ним в конце концов? Что если она не сможет заставить его что-нибудь съесть? Сколько времени он может голодать?

В сотый раз за день Додо пожалела, что отец на другом конце света, в джунглях Лаоса. Уж он-то знал бы, что делать. Теодора задумалась. Кому можно довериться? Не Джине из «Рассказов путешественника», не Гайлзу и Мойре и даже не учительнице биологии миссис Лохавани (хотя она очень классная, если подумать). Каждый посоветовал бы отнести виверну в зоопарк, а что-то подсказывало ей не делать этого.

Наконец девочка вспомнила об идеально подходящем человеке. Она положила детеныша в кошачью клетку и оставила его одного, заперев дверь комнаты на ключ. В запачканной одежде Теодора поехала в ближайшую прачечную с платным телефоном (отец упрямо настаивал, что одиннадцатилетнему ребенку ни к чему сотовый телефон). Она получила номер телефона в справочном бюро, а потом аппарат проглотил ее деньги. Лихорадочно порывшись в карманах джинсов, девочка нашла мелочь на еще один звонок.

«Скорее, скорее… О, пожалуйста, пожалуйста, будьте дома… Пожалуйста», — молила она про себя.

— Алло.

Додо испытала такое облегчение, что чуть не выронила трубку.

— Доктор Нага?

Неожиданно она почувствовала, что с трудом может говорить из-за комка в горле и голос дрожит.

— Это я, Теодора. Теодора Оглторп.

— Боже мой! Что случилось?

— О, доктор Нага! Вы можете сейчас же приехать?

Фебрис сидела под письменным столом Энди Оглторпа, глубоко задумавшись, насколько это возможно для не очень-то умного демона.

Кобольд наверняка придет с минуты на минуту, и наказание не заставит долго себя ждать. Демону нравилась ее новая форма, особенно красивые ноги с изящными пятками и пальцами, которыми можно по-настоящему шевелить. Она не собирается отказываться от этого без борьбы. Но как перехитрить хозяина, ведь он так силен, жесток и умен.

На углу письменного стола стоял блестящий черный прибор, который время от времени оживал, говоря разными голосами и мигая зеленым глазом. Сейчас он громко зазвонил, и на третьем звонке раздался девичий голос, пройдя через десятки крошечных дырочек в верхней части устройства.

— Здравствуйте! Это дом семьи Оглторп. Если вы хотите оставить сообщение для Энди, нажмите единицу. Если это сообщение для меня, Теодоры, нажмите двойку. А если сообщение для Микко или Фрэнки, нажмите тройку. Сейчас будет гудок!

Теперь через дырочки полился далекий мужской голос.

— Теодора, ты слушаешь? Это я, папа. Послушай, я пару раз пытался дозвониться. Надеюсь, ты не сидишь все время в Интернете, в одном из твоих драконьих чатов. В любом случае скажи Микко, я звоню из…

Сильный треск заглушил конец фразы, а когда он стих, голос звучал тихо и искаженно.

— …еду, — сказал он.

Голос замолчал, а зеленый глаз стал настойчиво мигать. Фебрис не нравился этот мигающий глаз, и она уже знала, что, нажимая одну из кнопок на поверхности прибора, можно его погасить. Но как только протянула руку, ее схватили за запястье.

Фебрис вскрикнула и отскочила. Это был Кобольд. Она съежилась и заслонила лицо свободной рукой, но никакие чары не ужалили ее. Колдун заинтересовался автоответчиком. Он взял с собой белый пульт управления из пентхауса. Однако, когда Кобольд направил его на аппарат и нажал большую зеленую кнопку, ничего не случилось. Очевидно, пульт не действовал на этот прибор. Колдун рассмотрел слова на кнопках устройства.

— Удалить… повторить… прекратить… перейти… прослушать, — прочитал он медленно.

Нажав на «прослушать», он услышал сообщение Энди Оглторпа. Потребовалось лишь простое заклинание, которое обычно использовалось для подслушивания сквозь толстые стены замка, чтобы разобрать то, что заглушили помехи.

— В любом случае скажи Микко, я звоню из аэропорта, — ясно сказал голос. — Как только поймаю такси, приеду.

Кобольд нервно кусал костяшки пальцев на левой руке. Возможно, аэропорт для воздушных кораблей — это то же, что морской порт для судов. Он видел один такой над головой. Но что такое такси и как его ловят, было загадкой. (Он приехал на лимузине с шофером из гаража отеля.) Однако последнее слово «приеду» могло означать только одно.

Кобольд нажал на другие кнопки и прослушал сообщения, которые Фебрис не стерла. Голоса, молодые и старые, мужские и женские, пробивались сквозь дырочки прибора оборванными фразами: «Я ехала в магазин и застряла в пробке… Я вернусь через несколько минут… по-видимому, был очень взволнован этим… крайний срок — до середины семестра… Да? Кто это?.. Подождите, пожалуйста».

Колдун начал понимать, как это можно сделать. Он глянул на Фебрис, все еще сжавшуюся от страха.