Читать книгу - "Новый год в Потайном переулке - Алексей Александрович Олейников"

Когда бабушка увидела, что на газетке у их подъезда лежат десять томов «Памятников мировой литературы» (скучных зелёных книжек, по определению Гриши), она коршуном слетела вниз, и дальше произошла эпическая и очень трагическая сцена из какого-то древнего литературного памятника.

После чего Грише, грубому гунну и неграмотному варвару, вообще запретили смотреть в сторону книжных полок.

Но тут, ему на радость, случился театральный фестиваль, где он планировал серьёзно заработать на пряниках и ягодном чае. Он умудрился уломать не только Анну Арменовну, но и менеджеров фестиваля!

Зачем ему нужны деньги, оставалось загадкой: Григорий упорно отмалчивался. Аня чуяла неладное: или он присмотрел себе бездомного трёхметрового питона, или собирается завести семейство капиба́р.

Так что теперь Аня стояла за прилавком, и снег засыпал палатку вместе со всем Потайным переулком. Гриша пообещал поделиться выручкой с продаж, а ей как раз нужен новый чехол на телефон. Сам Гриша помогал таскать сумки с реквизитом и костюмами, но вскоре уже отвлёкся и теперь болтал с механиком театра марионеток «Мефисто».

А где же Ева? Клим встал с какао перед сценой и озирался, как Траво́лта в древнем меме. Снегопад усиливался.

Динамики у него над головой закашлялись, захрипели и выплюнули искажённый звук рождественской мелодии, разумеется с колокольчиками.

Под эти пережёванные колокольчики Ева выпорхнула из дверей магазина напротив, мило распрощалась с продавцом и подбежала к Климу.

– Ой, спасибо! – Она взяла стакан с какао, отпила, зажмурилась. – Какой кайф! То, что надо! Спасибо!

– Не за что, – сказал Клим, глядя на неё. Снежинки дрожали у неё на ресницах, ложились на берет, и Ева в белом пальто и красном берете вся была как белая роза, на которую уселся красногрудый снегирь.

– Ты там грелась?

– В аптеку забежала, капли покупала. Не хватало ещё заболеть накануне фестиваля. А там напротив обменник и ювелирный бутик.

Ева небрежно махнула назад, и Клим взглянул в указанном направлении.

– «Кольетта. Авторские украшения», – прочитал он. – Колечки мерила?

Ева закатила глаза.

– Да там всё такое дорогущее, что только посмотреть можно, и то издалека. Белое золото, австралийские опалы, авторский дизайн. Ужас! Но очень красиво.

Она помахала продавцу, который ещё стоял под козырьком магазина, выдувая клубы морозного пара, и с любопытством разглядывал работу сложного механизма фестиваля. Продавец помахал в ответ.

– И продавец прикольный, он мне целую лекцию про камни прочитал, – сказала Ева. – Вообще, он, кажется, хозяин этой «Кольетты». Антон зовут.

– Название дурацкое, – заметил Клим. – Кольетта, в смысле. Да и имя так себе.

– А ты бы как назвал? «Серебряный винтик»? «Золотой шпунтик»?

Клим помрачнел. Зря он всё же купил ей какао, не стоило. Он и сам не понимал, почему взъелся на этого продавца. Не выспался, наверное.

Мимо, разбрызгивая снег, прокатил сначала парень на фэтба́йке – снежном велосипеде с широкими шинами, а потом девушка на неведомом устройстве: вроде как самокат, но вместо заднего колеса у него была гусеница.

– Что это? – Ева чуть не выплюнула зефирку.

– Зимний электросамокат, – объяснил Клим. – Ты не видела? В конце Потайного переулка пункт проката открылся. Там и фэтбайки, и электроснегокаты, и мотосноубо́рды, и даже мини-снегоходы. Все на электричестве.

– Господи, скоро дети в песочнице будут электроэкскаваторами кули́чики строить, – пробормотала девочка.

– Так уже…

– Всё, я к Ане пойду.

Ева взмахнула рукавом пальто и как лебедь белая поплыла над растоптанным снегом к палатке на углу. А Клим пошёл вешать луну. Но вешал он её недолго, потому что сначала у него телефон заиграл имперский марш из «Звёздных войн» – долго и настойчиво, а потом, когда Клим, ругаясь, дотянулся-таки до телефона, играть перестал. Зато за кулисами показалась Ева, запыхавшаяся и взволнованная.

– Там у нас пряники украли!

– Чего?! – Клим чуть не выронил отвёртку и поспешил на место происшествия. К гадалке не ходить, Ева снова возьмётся за старое! А он-то думал, что агентство «Утюг» взяло отпуск. После летних ураганных расследований, которые чуть не закончились распадом агентства, когда Ева решила, что все они состоят в преступной группе суперзлодея Капитана Правосуда (на роль которого был назначен, Клим, кстати), они взяли паузу. Ева укатила в Турцию, Алтыновы – в автопутешествие по Русскому Северу, а Клим – к бабушке в Подмосковье, в СНТ «Самосад». Потом пришёл сентябрь на мягких кленовых лапах, захватил их, как кошка котят, и потащил по кочкам нового учебного года. Так что за осень им удалось только немногое: раскрыть тайну пропажи самоката из третьего подъезда (плёвое дело, утащил курьер, нашли за два дня с помощью Бориса Николаевича и сержанта Прокопенко), ещё выяснить, кто ворует семена партизанского садовода Семёна Кузьмичёва (ещё проще: это была белка Маруся, проживавшая на большой сосне, дупло номер два, если считать от корней), ну, и узнать, кто курит на площадке третьего этажа в подъезде Евы (оказалось, рабочие из квартиры сорок шесть, за что их покарали продолжительной лекцией о вреде курения). И всё.

Клим уже забывать стал, что он детектив-механик агентства «Утюг».

Но разве с Евой забудешь? Вот она: глаза горят, кроссовки скользят по снегу, вот-вот грянется розовым носом о мостовую…

– Спасибо! – Она выровнялась и освободила плечо от цепких пальцев Караваева, который едва успел её поймать. – Чуть не грохнулась, вот ведь снежище! Ну что, вот оно – место преступления! Фиксируй, Клим!

– Что именно? – уточнил Клим, оглядывая палатку и грустную Аню, которая пила ягодный чай.

– Да вот же! – Ева возмущённо ткнула в пустое место с краю прилавка. – Вот тут! Два пряника с белой глазурью, имбирных!

– И что надо сделать?

– Ну, отпечатки пальцев снять! Следы обуви! Не знаю, что ещё… феромо́нный след.

– Чего? – опешил Караваев.

– Ну, феромоны – это такие вещества, которые выделяют все живые существа…

– Я знаю, что такое феромоны! Но откуда ты про них знаешь, Ева?

– Я что, совсем глупая? – обиделась девочка. – Я книжки читаю, между прочим. И видео смотрю. Познавательные.

Клим сверлил её взглядом.

– Ещё у мамы были духи́ с феромонами, прикольные, – призналась она. – Но я про феромоны и правда знаю, их, например, собаки чуют, когда взрывчатку или наркотики ищут.

– Вот! – Клим поднял длинный костлявый палец. – Именно! Собаки. Ты у меня хвост видишь? Уши? Большой розовый язык? А ты, Ань?

Аня покачала головой.

– Я, короче, пошёл луну дальше вешать, – сказал Караваев.

– Ну, Климушка, погоди! – взмолилась Ева. – Надо же Грише помочь, мальчик так старался, пёк эти пряники. Старался же, Ань?

– До полуночи пёк, до двух часов глазурью раскрашивал, – заметила сестра. – Всю кухню шоколадом заляпал.

– Ты что? Бросишь друга в беде? –