Читать книгу - "Достояние леди - Элизабет Адлер"

В комнате никого не было, но резкий запах вонючих турецких сигарет и раскрытая книга свидетельствовали о том, что барон лишь ненадолго отлучился. Мисси решила подождать. Она с интересом оглядела кабинет мужа – ведь за два месяца, проведенных в Хаус-Арнхальдте, она была здесь всего один раз, когда баронесса Ютта устроила для нее экскурсию по замку. Еще тогда Мисси удивило, какие странные предметы стоят на рабочем столе Эдмунда – массивная серебряная лампа, три телефонных аппарата, огромная неуклюжая медная пепельница, модели выпускаемых компанией Арнхальдта вооружений, сделанные из чистого серебра. Еще тогда Мисси показалось, что все в этом доме непропорционально больших размеров – хозяева явно страдали гигантоманией. Даже книги на стеллажах были все как одна толстые, в крепких кожаных переплетах.

Не зная, чем заняться в ожидании мужа, Мисси стала смотреть на висевшие вдоль стен картины: ее взгляд остановился на небольшом пейзаже кисти неизвестного автора. Но не сам пейзаж привлек внимание девушки – она заметила, что картина скрывала вделанный в толщу стены сейф. Сейчас дверца сейфа была приоткрыта; очевидно, барон был уверен, что никто не осмелится в его отсутствие зайти в кабинет. Мисси подошла и – о, ужас! – увидела знакомый предмет – ту самую брошь в виде герба Ивановых, которую подарил ей Миша!

От неожиданности Мисси пошатнулась, к горлу подступил комок: она снова вспомнила предостережения княгини Софьи, сотни раз говорившей ей о недопустимости выставлять на продажу фамильные драгоценности Ивановых. ЧК ничего не забывает, говорила старая княгиня, наследство князя Михаила – слишком лакомый кусочек, чтобы от его поисков отказались просто так.

Но кроме знакомой до боли броши Мисси разглядела в глубине сейфа еще один знакомый предмет – большой лист, скрепленный красочной сургучной печатью. Она взяла бумагу в руки и прочитала: «Договор об аренде копей Ивановых в Раджастане. Заключен между правлением компании Арнхальдтов и правительством Российской Советской Социалистической Федеративной Республики 1 января 1918 года». Документ был подписан Михаилом Александровичем Ивановым. Мисси сразу поняла, что это подделка – к этому времени князя Миши уже не было в живых.

Страшная догадка пришла в голову Мисси: вот, оказывается, зачем семейка Арнхальдтов так нянчится с Азали. Они догадались, что она – дочь Миши. Но что им надо от девочки? Неужели они действовали заодно с ЧК?! В ужасе смотрела Мисси на Мишину брошь, пытаясь понять, что на уме у стального барона и его мамаши. Инстинктивно она протянула руку к любимому украшению и опустила его в карман. В этот момент она услышала голос Эдди. Он стоял в коридоре и давал какие-то указания Манфреду. Мисси в панике огляделась: прятаться было негде, бежать – некуда.

Девушка поспешно засунула арендный договор обратно в сейф, с громким лязгом захлопнула бронированную дверцу и поправила пейзажик. Потом, схватив с полки первую попавшуюся книгу, побежала в другой конец кабинета и плюхнулась в большое, обитое красной кожей кресло.

Дверь кабинета открылась, и на пороге появился барон Арнхальдт.

– Ты ко мне по делу, – ледяным тоном процедил Эдди, – или из любопытства пожаловала?

Он подошел к ней и взглянул в книгу, которую девушка держала в руках.

– «Исследования в области баллистики», да еще на немецком языке. Право, Верити, если ты решила за мной шпионить, следовало получше продумать тактику.

– Я вовсе не хотела шпионить за тобой, Эдди, – виноватым тоном произнесла Мисси. – Я пришла, чтобы… – И тут она поняла, что уже не сможет сказать ему то, что собиралась сказать всего несколько минут назад: бесполезно говорить этому человеку, что она хочет уехать в Нью-Йорк. Он все равно ни ее, ни тем более Азали из Хаус-Арнхальдта ни на шаг не отпустит.

– Я хотела спросить, почему ты перестал со мной разговаривать, Эдди, – проговорила она.

Арнхальдт пожал плечами.

– Мне казалось, что еще на пароходе стало ясно, что нам с тобой не о чем разговаривать. Я допустил чудовищную ошибку, Верити. Ты оказалась совсем не такой, как мне показалось в Нью-Йорке. Но я не стану с тобой разводиться. Ты можешь оставаться здесь, в Хаус-Арнхальдте и жить, как настоящая баронесса. – Эдди криво ухмыльнулся и добавил: – До конца своих дней.

Мисси похолодела. Что у него на уме? Уж не собирается ли Эдди убить ее, устранив таким образом последнее препятствие на пути к обладанию Азали? Теперь у нее исчезли последние сомнения: надо было бежать из этой золотой клетки как можно скорее, причем, тайком.

Мисси резко поднялась с кресла и направилась к выходу. Возле самой двери она пристально посмотрела в холодные голубые глаза Арнхальдта и сказала:

– И все же, я не теряю надежды на то, что у нас с тобой все устроится, Эдди. Со своей стороны я готова приложить все усилия.

Мисси потребовалось собрать в кулак всю силу воли, чтобы не броситься бежать по коридору. Она медленно поднялась по деревянной лестнице и дошла до своей комнаты.

Оставшись одна, она стала обдумывать возможность побега из Хаус-Арнхальдта. Замок был расположен посреди лесов в двадцати километрах от ближайшего города. О том, чтобы собрать вещи и попросту попросить шофера отвезти ее, Азали и Бэлу до ближайшего железнодорожного вокзала, не могло быть и речи: шофер не посмел бы сделать ни шагу без спросу Эдди и Ютты. Попытаться добраться до Дюссельдорфа пешком? Но их немедленно хватятся и пошлют погоню. К тому же, Бэла была слишком стара для такого путешествия, а Азали – слишком мала.

От сознания собственного бессилия Мисси зарыдала и уткнулась головой в подушку. Ей оставалось только одно: сидеть в замке и ждать подходящей возможности сбежать из этой тюрьмы. Тем временем надо было предупредить Бэлу о подготовке к побегу.

Когда Мисси поведала свой план Бэле, старая женщина радостно воскликнула:

– Ну вот, давно пора! Скорее бы убраться из этого проклятого замка!

Возможность осуществить дерзкий план представилась гораздо скорее, чем могли ожидать Мисси и Бэла. Ненавистная баронесса Ютта во время прогулки по парку упала и сломала шейку бедра. В тот же день из Парижа был выписан хирург – светило в области переломов и протезирования, который сообщил Эдмунду, что повреждение довольно серьезное. Врач настаивал на немедленной транспортировке престарелой баронессы в его частную клинику в Париже. В противном случае он не мог гарантировать полного выздоровления.

Эдди, бледный, как полотно, стал давать соответствующие распоряжения. И тут Мисси поняла, что у нее появился шанс.

– Бедная баронесса Ютта, – с сочувствием проговорила она. – Ей будет так одиноко в Париже, вдали от Хаус-Арнхальдта. Почему бы не отправить вместе с ней Азали? Она ведь так любит девочку…

По реакции Арнхальдта Мисси поняла, что он совсем не слушает ее.

– Твоя мама души не чает в Азали, – настаивала Мисси. – Только в ее обществе она улыбается.

– Баронесса права, – вмешался в разговор врач. – Психологическое состояние больного, особенно если он уже в годах, как ваша мама, имеет огромное значение для процесса выздоровления. Присутствие родственников благотворно скажется на здоровье баронессы Ютты.