Читать книгу - "Правило Диксон - Эль Кеннеди"

Мое предсказание тут же подкрепляют Виктор и Мартиник: они танцуют фокстрот и исполняют его настолько безупречно, что судьям остается только кивать друг другу. Говнюки. В нашей номинации двадцать пар, и все выступают по очереди: каждая исполняет по одному танцу, и только потом – по второму. В итоге мы с Дианой вынуждены выходить на паркет после «Ча-ча-чар», и мне это совершенно не нравится. Не хочу, чтобы в памяти судей, когда мы начнем танцевать, был жив этот дурацкий идеальный фокстрот.

Первым мы танцуем танго – Диана решила зайти с козырей. Венский вальс я так до конца и не освоил.

Когда мы встаем со своих мест, я весь на нервах. Я никогда не переживал перед хоккейными матчами, даже перед чемпионатами, но прямо в эту минуту я весь потный от волнения.

Когда мы выходим на паркет, зал сотрясают громкие вопли и свист.

– Давай, Линдли!

– ВОЗЬМИ СВОЕ, ЛИНДЛИ!

Лицо Дианы принимает страдальческое выражение.

– И почему мои друзья не смогли прийти? – бормочет она.

Впрочем, ответ очевиден: сегодня у футбольной сборной Брайара матч, так что вся команда Дианы отправилась туда. Диана же получила у тренера особое разрешение пропустить одно выступление. А Джиджи со своей женской командой, к слову, играет в Провиденсе.

– По крайней мере, у нас есть фанаты, – тихо говорю я.

На деле же проблема в том, что, зная о присутствии ребят в зале, я начинаю волноваться еще больше.

Сердце у меня колотится как сумасшедшее. От стресса все внутри будто скручивается в узел. Какого черта я тут делаю? Я же самый уверенный мужчина на планете. И в своей мужественности я тоже уверен. Однако штаны слишком узкие, как и рубашка, а галстук-бабочка просто смешон…

– Ты в порядке? – сквозь удушающее марево паники проглядывает лицо Диксон. Она раскраснелась от возбуждения, а я изо всех сил сдерживаю тошноту. Я не могу ее подвести!

– Все хорошо, – выдавливаю я.

Из колонок снова доносится голос ведущего.

– Следующая пара, на позицию, пожалуйста.

Боже. Убейте меня, чтоб не мучился.

Мы с Дианой расходимся на противоположные стороны блестящего пола. Я тяжело сглатываю и вытираю взмокшие ладони о неприлично узкие брюки. Все ждут, когда же мы начнем, зрители чуть слышно переговариваются. Шуршат наряды.

И тут тишину буквально разрушает голос Джордана Трагера:

– Я ВИЖУ, КАК У ТЕБЯ ХОЗЯЙСТВО ВЫПИРАЕТ, ЛИНДЛИ!

Как жаль, что по закону в Массачусетсе нельзя убивать. Честно слово: если бы я мог прибить Трагера, так бы и сделал.

Мы выжидаем вступление, воздух искрит от предвкушения. Наконец по залу разливается мелодия.

Ну, помолитесь за меня.

Мы с Дианой смотрим друг другу прямо в глаза. Она подобна видению – красные и черные тона, шелк и кружево. Ее губы складываются в легкую усмешку, и я широко улыбаюсь в ответ.

А потом мы синхронно скользим вперед, маршируем навстречу друг другу – такой выход Диана называет пересечением паркета.

Я протягиваю руку.

Диана принимает ее.

Вторую руку она кладет мне на плечо, и нас захватывает самая эффектная музыка, какую только можно представить (спасибо моей эффектной женщине). Я повелеваю паркетом. Каждый мой шаг источает уверенность, и неважно, насколько страшно мне на самом деле. Некогда гадать, глупо я выгляжу со стороны или нет. Некогда гадать, выставлю я себя придурком перед всей командой или нет. Я должен блестяще исполнить композицию, даже если в конце сдохну. Диана следует за мной, сдается на милость – подчиняется так же, как в спальне. Она танцует лучше меня, веду все-таки я.

У нее точные, выверенные шаги. Мои не настолько четкие, но двигаюсь я неплохо – не позорно. Мы общаемся взглядами, и каждый знает, что именно от него требуется. Мы уже столько раз репетировали эту композицию, что я выучил ее наизусть, но сегодняшнее исполнение выходит более соблазнительным, чем предполагалось.

Моя рука скользит Диане на поясницу, ласкает, и у нее перехватывает дыхание.

Мы встречаемся – грудь к груди, а потом расходимся.

Зрители восторженно кричат, мои сокомандники свистят и аплодируют, но все эти звуки подобны белому шуму. Я всецело сосредоточен на Диане, на движении и на этом треклятом танго. Наши ноги переплетаются, и я стремительно веду нас по паркету. Уверенность моя растет, и каждый соблазнительный шаг, тщательно продуманный Дианой, дается все легче. Манящий ритм танго пульсирует в крови. Опьяняет. Мне хочется секса, хочется секса с Дианой.

Я снова касаюсь кончиками пальцев ее спины, соблазнительно провожу рукой. Господи, между нами такое сексуальное напряжение, что можно с ума сойти. Настоящий разряд электричества, который вот-вот сожжет этот зал дотла. Меня даже не волнует, что у тренера Дженсена, наверное, уже паническая атака началась.

Каждый шаг Дианы сопровождается стуком каблуков, а я выкладываюсь на полную, чтобы успеть за ней. С каждым наклоном и поворотом мы все ближе к финалу, и я осознаю, что зрители затихли. Они просто смотрят на нас. Диана всегда была воплощением драматизма, так что в нашем танго множество эффектных пауз, и в какой-то момент я слышу, как ахает сидящая в зале женщина.

Когда я поднимаю Диану, зал не дышит. Она спускается с поддержки, скользя по моему телу, я тут же ловлю ее ногу – и мы маршируем дальше. В моих руках ее тело способно на все, и в каждом ее движении – неприкрытый пыл и чувственность. Она просто огонь.

Мы оба выгибаемся, ноги наши переплетаются – песня достигает кульминации. Будь мы голыми, я бы уже кончал прямо в нее.

Под аплодисменты публики я глубоко наклоняю Диану в последний раз. Кончик ее хвоста касается пола. На мгновение она застывает подобно сексуальному ангелу. Мы смотрим друг другу в глаза, так что последняя поза получается чувственной и чертовски сексуальной. Мы держим ее, пока не стихает музыка.

Сердце у меня бьется как сумасшедшее. Я тяжело дышу, и кажется, будто только что без передышки отыграл хоккейный период.

На мгновение повисает тишина, а потом зал взрывается аплодисментами.

Да. Все получилось.

Диана ослепительно улыбается. Она тоже с трудом переводит дыхание.

– Мы это сделали! – Она бросается мне на шею.

Я приподнимаю ее над полом и замечаю, что судьи что-то яростно царапают на своих планшетах.

Мы торопливо освобождаем паркет.

– Черт, надеюсь, очки за этот танец не суммируются с вальсом. Думаю, если бы оценивали только танго, мы бы заняли призовое место.

– О, смотри-ка, кто заинтересовался результатом, – подкалывает она.

Я ухмыляюсь.

– Диксон. Наше танго – просто бомба. Ты ведь это понимаешь,