Читать книгу - "Возвращение на Трэдд-стрит - Карен Уайт"

– А сколько собственных денег ты уже вложила в дом?

Я назвала ей сумму, все еще пребывая в шоке, чтобы вникать в ее мотивы. Как будто производя мысленные расчеты, Нола посмотрела в потолок.

– Ладно. Отлично. Мы можем его у вас выкупить. Сразу всю сумму мы не потянем, но я могу дать сразу семьдесят процентов цены, а на оставшуюся часть можно будет взять ссуду. Если вы согласны подождать пару дней, чтобы мне получить одобрение и найти хорошую процентную ставку, то, думаю, мы могли бы заключить сделку.

– Эй, одну минутку! – вмешался Марк, шагнув вперед. Нола повернулась и ткнула в его сторону пальцем.

– Отвали! Я знаю, где у мужиков самое больное место. Так что или заткнись, или терпи последствия.

Потрясенный Марк уставился на нее, однако ему хватило мудрости промолчать. Джек схватил Нолу за плечи и развернул к себе.

– Нола, дорогая, что ты себе позволяешь?

Она пожала плечами.

– У меня есть деньги. Я только что продала новую песню Джимми Гордону, а Apple купила права на «Глаза моей дочери» для их новой рекламы. Деньги еще не пришли на мой счет, но скоро придут. Так что у нас все получится.

Я покачала головой.

– Нет, Нола. Это твои деньги. Тебе на колледж. На твою будущую жизнь. Ты не обязана выкупать этот дом. Он не имеет к тебе отношения.

Ей как будто дали пощечину. Вырвавшись от Джека, она шагнула ко мне.

– Никакого отношения? Да, я живу здесь недавно, но это единственный дом, какой у меня был. А теперь у меня есть младшие брат и сестра, и они заслуживают того, чтобы здесь расти. И ты, Мелани. С самого первого момента, как только увидела меня, ты без всяких вопросов приняла меня и стала для меня мамой. Ты никогда не смеялась над тем, как я одеваюсь и крашусь. Ты приняла меня такой, какая я есть, и помогла моей настоящей маме обрести покой. Если я могу сделать это для тебя и для моего отца, это лишь малая часть благодарности за все, что ты для меня сделала. – Она кулаком сердито вытерла слезу. – Я вправду хочу это сделать. Какая польза от денег, если их нельзя использовать, чтобы помочь тем, кого ты любишь больше всего?

По сути, это было ее признание в любви к нам. Мое сердце наполнилось таким теплом, что я испугалась, что оно вот-вот лопнет.

– Нола. Я не знаю, что сказать.

– Тогда скажи «да». Пожалуйста. Я не хочу жить больше нигде, кроме как здесь. С тобой, папой, Джей-Джеем и Сарой. Это наш дом.

Джек прокашлялся, но, когда он заговорил, его голос все равно остался хриплым.

– Ну хорошо, Нола. Но только как заем. Никакой другой помощи мы от тебя не примем. Завтра сядем с юристами и обсудим сроки. Идет?

Нола кивнула и скрестила руки на груди, как будто пыталась сдержать бьющие ключом эмоции. Мы с Джеком, хотя и не понаслышке знали о колючих подростках, заключили ее в объятия. Нола даже не сопротивлялась. Джек повернулся к Гилбертам.

– Вас это устроит?

В глазах Ирэн тоже стояли слезы.

– Абсолютно. Мы согласны, и наши юристы позаботятся о том, чтобы все было законно. – Она широко улыбнулась. – Думаю, именно так и должно быть.

Я кивнула и крепко ее обняла.

– Спасибо, – сказала я, поворачиваясь к Джорджу, и обняла и его тоже. – Спасибо вам обоим. Не знаю, что еще сказать.

Джордж улыбнулся.

– Тогда мы откланяемся, а вы возвращайтесь на вечеринку. Увидимся завтра.

Чувствуя себя бесплотным духом и едва касаясь земли ногами, я проводила их к входной двери. Джордж первым вышел на веранду, но Ирэн задержалась и вопросительно посмотрела на меня.

– Вы верите в привидения? – спросила она.

Я кашлянула.

– Да, – призналась я. – Пожалуй, верю. А что?

– Потому что в этом доме определенно есть привидение, но только доброе и ласковое. Материнское. Каждый раз, когда я прихожу сюда, меня словно кто-то обнимает. Но все равно у меня нет ощущения, что это мой дом. Скорее, мне нравится бывать в нем, но не жить. Надеюсь, призрак это понимает.

– Я уверена, она это знает, – сказала я и улыбнулась.

При слове «она» Ирэн приподняла бровь и улыбнулась мне в ответ.

– Я думаю, этот дом предназначен для вас и вашей семьи, Мелани.

– Я тоже так думаю.

Пожелав Гилбертам спокойной ночи, я закрыла за ними дверь, а когда обернулась, увидела, что Джек и Нола от уха до уха сияют улыбками. А вот несчастный Марк развернулся на каблуках и зашагал обратно в столовую.

– Итак, – сказала Нола. – Теперь ты полностью счастлива?

Я подумала о своих милых, здоровых близнецах, о моих новых отношениях с родителями, о нашей дружбе с Софи, о моей прекрасной дочери Ноле. Дом… наш дом. Я уже было открыла рот, чтобы сказать решительное «да», но осеклась, услышав в голове голос Луизы. «Слушай свое сердце и помни, что иногда, когда кажется, будто ты потеряла все, ты обрела желание своего сердца». Наверно, нужно поверить, будто ты потерял все, чтобы понять, сколько у тебя всего на самом деле. У меня все еще была гордость, я цеплялась за нее, как ребенок цепляется за свою соску. Возможно, мне следует отказаться от нее, чтобы получить то единственное, без чего моя жизнь не будет полноценной.

– Нет, – сказала я и сама удивилась, как легко это слово слетело с моих губ. Я повернулась к Джеку. – Джек, я люблю тебя. Люблю с того самого первого свидания, когда ты заставил меня надеть пластиковый нагрудник и есть креветки на гриле. Я люблю тебя, хотя ты бесишь меня, хотя ты смеешься над моими меллиизмами, люблю потому, что ты сильно любишь всех своих троих детей. Я просто хочу знать одну вещь. Ты меня тоже любишь?

Его глаза полезли на лоб, челюсть отвисла… увы, не на такую реакцию я надеялась. Мое переполненное любовью сердце тотчас начало сжиматься до нормальных размеров.

Джек протянул ко мне руки ладонями вверх.

– Ты серьезно спрашиваешь меня? Конечно, я люблю тебя. Люблю с того момента, когда ты на том самом первом свидании захлопнула перед моим носом дверь, чтобы растрепать волосы и придать себе непринужденный вид после того, как я сказал тебе, куда я веду тебя на ужин. – Как всегда, когда он бывал возбужден, Джек стал приглаживать волосы. – Я люблю тебя, несмотря на твои графики и таблицы, и твое упорное нежелание носить очки для чтения. Честное слово, Мелли, я продал свой «Порше» и купил минивэн. Если это не кричит тебе: «Я люблю тебя», тогда я не знаю, как еще это сказать.

Теперь мы стояли друг напротив друга, как два шахматиста на турнире, не зная, чья очередь делать ход.

– Папа, ты серьезно? Ты никогда не говорил ей, что любишь ее? – Нола хлопнула себя по лбу. – Просто скажи это уже, чтобы все могли вернуться за стол.

Мы как по команде посмотрели через ее плечо. В дверях столовой уже собралась небольшая толпа.