Читать книгу - "Соблазн - Лера Виннер"

не дал мне задуматься об этом как следует — подхватил на руки и понес в уже знакомую комнату.

— Мне нужно умыться.

Попытка была откровенно слабой, но мне хотелось выгадать хотя бы пару минут, чтобы…

Неожиданно, но он послушался и отпустил. Вернее, усадил на кровать так бережно, что я забыла укусить его в ответ на короткий поцелуй в губы.

— Вода по-прежнему в тазу.

Здесь не было ни халата, ни покрывала, и стараясь не смотреть на Бруно, я кое-как завернулась в его рубашку, — ту самую, которую, кипя от негодования, срывала с себя несколькими часами ранее.

Часами ли?

Вода и правда оказалась теплой, и приводя себя в порядок, я постаралась думать о том, что же все это значило.

Все время, что мы были знакомы, Бруно представлялся мне наглым и самоуверенным простаком, вершиной мастерства которого было освобождать зайцев из силков.

Однако сдержать колдовство герцога Керна было слишком непростым и слишком опасным делом.

Каким образом ему это удалось?

Когда он успел согреть воду, если все время был со мной?

Почему, зная, чья я жена и что Удо может с ним за это сделать, он брал меня так, будто я принадлежала ему по праву и нарочно старался оставить на мне свой след?

Нет, не брал.

Трахал.

Остановившись перед зеркалом, я провела ладонями по лицу, стараясь успокоиться, и выяснилось, что вид у меня был совершенно дикий — волосы как будто стали еще чернее, а глаза сверкали зеленым, как у разъяренной кошки.

Нужно было отделаться и от этого проклятого слова, и от желания застонать при самой этой мысли — не пощадив мою гордость, Бруно сумел сделать так, чтобы я сама этого хотела.

С Удо и правда никогда не было так. Он не спрашивал, был ли кто-то до него, не интересовался, нравится ли мне то, что он делает. Просто несколько механических движений — обязанность жены перед мужем.

Откровенной боли, за исключением пары пощечин в самом начале нашей супружеской жизни, он не причинял, но всякий раз думал о чем-то своем. Двигаясь во мне, мыслями он был очень далеко, и мне казалось, что ему и вовсе все равно, я это или любая другая.

В первые несколько раз меня это уязвляло, после я сочла это благом. Пользуясь моим телом, муж не претендовал на большее и не требовал от меня ничего, кроме беспрекословного подчинения. Когда в моей голове родился план побега, стало легко выполнять и это.

Бруно же хотел от меня совсем другого. Не оставив мне выбора, кроме как отправиться с ним в постель, он, тем не менее, был сосредоточен на мне, смотрел, казалось, в самую душу, и все про меня знал.

Или так удачно угадывал.

Поняв, что непривычное ощущение влаги внизу живота уже не имеет к умыванию никакого отношения, я поспешила натянуть рубашку и выйти из ванной.

Даже не подумавший одеться за время моего отсутствия Бруно терпеливо ждал, полулежа на вызывающе широкой кровати, и, понимая теперь, для чего она ему нужна, я едва не вспыхнула снова.

На столике рядом стояло недопитое нами вино — он явно намеревался расположиться здесь надолго и с комфортом, и я поймала себя на том, что начинаю злиться на него снова — за то, что сама поторопилась вернуться, за то, что уже была готова.

А еще за то, что не собиралась задавать ему сейчас ни один из возникших у меня вопросов.

Увидев меня, он сел и протянул руку. Я сжала его пальцы бездумно и поразительно для меня самой естественно, оперлась коленом о простынь, стараясь не думать о том, как выгляжу сейчас.

— Ты очень красивая, — он ответил на мои мысли так быстро и четко, что я вздрогнула.

В таком положении Бруно смотрел на меня снизу вверх, держал за талию по-хозяйски, и вместе с тем, очень бережно, и я чувствовала, как растерянность и злость застывают холодным комом в горле.

Когда он наклонился, приподнял подол рубашки и коснулся губами моего бедра, я вздрогнула снова и сжала его волосы, потому что это было чересчур. Слишком откровенно, слишком будоражаще, как молчаливое обещание — одно из тех, которыми он не бросался просто так.

Снова поняв меня пугающе верно, он вскинул взгляд, но теперь уже смотрел внимательно и серьезно.

— Если тебе неприятно, скажи. Я остановлюсь.

Он не шутил.

Каким-то непостижимым образом я знала совершенно точно: если скажу, он ко мне больше не притронется. Нашу сделку можно будет считать состоявшейся, мою часть договора выполненной, и мне никогда больше не придется извиваться от страсти под чужим мне мужчиной, от которого можно ожидать чего угодно. Не придется сгорать от стыда под его взглядом и до боли кусать губы, чтобы не сказать ему ничего лишнего.

Я молчала, глядя на него в ответ, и ладонь Бруно двинулась с бедра выше. Он гладил мое тело под рубашкой, как будто заново приучал к себе, а потом склонился снова и поцеловал в самый низ живота.

— Бруно.

Его имя оставило странный привкус на губах, как нечто чужое и диковатое, но такое манящее.

Он среагировал, застыл, выпрямившись так, будто мы и правда собирались светски побеседовать.

— Ты все же хочешь что-то мне сказать.

Это был не вопрос, а предложение.

От него я тоже могла прямо сейчас отказаться.

Вместо этого я погладила его по голове снова — чуть неловким непривычным жестом, пропустила между пальцами густые светлые пряди. Скользнула большим пальцем по виску, обвела крылья носа.

Он не мешал мне, не делал ничего, просто смотрел так, что этому взгляду в самом деле невозможно было сопротивляться.

— Да.

Я сказала это коротко, отчетливо и просто, предоставив ему понимать так, как он посчитает нужным.

Глава 5

Бруно понял не просто сразу, а почти пугающе правильно.

Ничего не сказав ответ и уж точно не насмехаясь, он уложил меня на спину и склонился сверху, целуя на этот раз медленно и нежно, так, что я закрыла глаза, вовлекаясь в это поцелуй. Один из лучших у моей жизни.

Оказалось, что он умел не просто целовать, а делать это с тончайшими оттенками интонаций, передавая прикосновениями больше, чем можно было бы выразить словами.

Его ладонь без спешки скользила по моему телу — он как будто изучал меня заново, и в этом тоже не было ни пренебрежения, ни снисходительности, хотя его удовлетворение, почти торжество я чувствовала кожей.

Когда он приподнялся, я сама