Читать книгу - "Девушка в белом кимоно - Ана Джонс"

— Мы столько недель репетировали, а ты им ни о чем не сказала? — он снимает фуражку и проводит рукой по аккуратно причесанным волосам. — Почему?

— Я не смогла, — мой голос не слушается меня, такой же разбитый, как чайная чаша. Мне не удается сдержать слезы, и они просто текут по щекам. Я подхожу ближе к нему, отчаянно желая, чтобы он меня понял. — Потому что только так они позволили мне пригласить тебя на эту встречу, Хаджиме. Я хотела, чтобы они познакомились с тобой, чтобы увидели мужчину, которого я люблю и за которого хочу выйти замуж. Это был единственный способ.

— Все-таки стоило им сказать, — он делает шаг назад, его рука задерживается на его шее. — Потому что сейчас они не видят ничего, кроме лица врага, — его взгляд быстро переносится на окно, в котором он видит Таро и бабушку, внимательно наблюдающих за нами с осуждающим видом. — Лицо американца.

Теперь пас разделяет злой мир, он против нас.

Сегодняшний день должен был принести счастье. Я знала, что мне будет непросто. Уговорить отца и Таро было очень сложно, как и бабушку, но я думала, я надеялась... Как же я была неправа.

Я прячу лицо в ладонях.

— Мне очень жаль, — я изо всех сил стараюсь сдержать эмоции, но мне никак не справиться со стыдом.

— Наоко, — в том, как он произносит мое имя, слышится мольба. Он с трудом отнимает мои пальцы от лица, затем убирает пряди, прилипшие к мокрым от слез щекам.

— Нет, это мне очень жаль. Не так я хотел, чтобы все это сложилось для тебя. И для нас. Даже для них. Я...

Тук, тук, тук!

Мы отскакиваем друг от друга так далеко, словно нас разделяют океаны. Это бабушка постучала в оконное стекло. Теперь она прогоняет его злыми, резкими взмахами рук. Хаджиме кланяется, пятится, но останавливается в самом углу сада, где она не может его видеть. Он кладет руки в карманы.

Я тону в океанах его голубых глаз. В том разочаровании, которое плещется в них. Он хотел лишь только быть принятым моей семьей. Я же хочу быть принятой только им. У меня дрожат губы.

— Ты передумал?

Воздух замирает. Замолкают птицы. Кажется, что все живое задержало дыхание в ожидании его ответа. Он качает головой.

— Нет, нет, но тебе придется заставить их передумать.

— Как? Они не станут меня слушать.

— Ты очень умна, Сверчок, используй это, — он подходит чуть ближе. — Заставь их тебя послушать.

Бабушка снова стучит в окно с грозными криками, требуя, чтобы я вернулась в дом.

Мы смотрим друг на друга, ведя молчаливый разговор, полный невысказанных желаний.

Хаджиме снова пятится, произнеся одними губами: «Я тебя люблю».

«И я тебя люблю», — так же беззвучно отвечаю я.

Он улыбается, кивает. Затем поворачивается, чтобы уйти.

— Хаджиме! — не выдерживаю я.

Бабушка стучит изо всех сил, но я делаю шаг к нему.

— Я найду способ их убедить.

— Если кому-то это и удастся, то только тебе, — отвечает он и снова разворачивается.

Со вздохом я смотрю на него, пока он не исчезает за углом. Как призрак. Потом просто тень, которая вытягивается и исчезает из виду. Совсем.

Бабушка права.

Я глупая, неразумная девчонка.

Но я еще и та самая девчонка, которую Хаджиме считает очень умной. И я собираюсь использовать это свое качество в полной мере.

Потому что я влюблена.