Читать книгу - "Опасная любовь командора - Ульяна Муратова"

В этот момент к двери кабинета мужа подошёл молодой мужчина в форме императорского курьера и громко постучался.

Мы впятером замерли, прекрасно понимая, что это означает.

Когда Ким открыл, курьер выспренно отчеканил:

— Командор Блайнер, вас и вашу супругу приглашает на личную аудиенцию его императорское величество император Пеннар Первый. Сегодня в полночь. Он также просит немедленно предоставить ему рапорты о произошедшей этим утром дуэли.

Шестое майрэля. Поздний вечер

Кеммер

Вызов к императору сильно подпортил и планы, и настроение Кеммера. Неработающая рука доставляла массу неудобств, и он чувствовал себя покалеченным и бесполезным, но молчал, не желая навешивать дополнительный эмоциональный груз на Адель. Ей и без того приходится тяжело…

К счастью, большая часть офицеров эскадрильи написала рапорты сразу же, и командору было чем занять внезапно возжелавшего встречи милостивого государя, чтоб его народ любил долго и с чувством!

Отпустив курьера с полным портфелем документов, командор задумался: как Фоль проник в его личный маголёт? Ведь Кеммер чувствовал, что тот замышляет нечто подобное, и старался быть аккуратным. Нужно будет разобраться. Хотя… В текущей суматохе, среди стройки, пехотного пополнения и введения новых регламентов можно хоть ангар потерять, хоть роту не заметить. И потом — не привыкли у Разлома защищаться от людей, всё же здесь борются с тварями. Но, как выяснилось, некоторые капралы тоже бывают тварями. Отборными.

Кеммер мог однозначно сказать только то, что в его кабинет Фоль не сунулся — и правильно. Здесь лежали в том числе и секретные документы, и магические охранки стояли на уровне. Всё же Фоль был умён. Даже жаль такой ум… Его бы на благо Империи, никакие шпионы и враги ей были бы не страшны.

Но что уж теперь.

Командор распорядился осторожно обыскать все прочие помещения и маголёты, но, похоже, Фоль не оставил других сюрпризов. И славно! Кеммер за последний месяц сюрпризы совершенно разлюбил.

Времени на сборы для встречи с императором было достаточно, но не для Адель. Она металась по покоям и нервно примеряла то одно, то другое платье. Оба были одинаково неподходящими, и жена едва ли не плакала, выбирая. Кеммер попытался успокоить и поддержать, сказав, что императору будет абсолютно всё равно, как она одета, но это только сильнее её расстроило. Почему? Тогда Кеммер попробовал утешить её другим способом и тут же получил неожиданный отпор. В результате жена ревела в ванной, а он стоял под дверью, обещая купить ей очень много разных платьев.

А что ещё он мог сделать?

— Адель, особенная моя, ну не плачь… от этого только глаза покраснеют, — поскрёбся он в дверь здоровой рукой.

Рыдания за створкой только усилились, и Кеммер понял, что опять сказал что-то не то.

А можно ему какой-то список или устав? Что можно говорить, что нельзя, а что нельзя под страхом казни и отлучения от тела? И как быть, когда такая чудесная, понимающая, сильная и собранная девушка, как Адель, вдруг начинает рыдать из-за тряпок? Кого они вообще волнуют?

Ладно, очевидно, что волнуют её.

— Мы ещё успеем заехать в столице в магазин готового платья, если выедем прямо сейчас, — предложил Кеммер.

Рыдания за дверью на секунду стихли, а потом возобновились.

Кеммер мучительно жалел, что к женщинам, как к маголётам, не выдают инструкций по эксплуатации, потому что ему становилось до крайности паршиво, когда Адель плакала, но он совершенно не знал, как это остановить и чем помочь.

— Может, у тебя дома есть подходящее платье?

— Дело не в платье! — прорыдала Адель из-за двери, и теперь Кеммер растерялся окончательно, потому что весь последний час дело точно было в платье.

— А в чём тогда?

Адель распахнула дверь и, всхлипывая, выдавила:

— Он нас разведёт! Император нас разведёт! Брен всегда добивается своего!

Кеммер обнял жену и прижал к себе так крепко, как только позволяло её положение.

— Никто никогда тебя у меня не отберёт. Только смерть. А если император встанет на сторону Брена, то я обналичу все активы и увезу тебя на Север, к семье матери. Посмотри на меня, — он вытер дорожки слёз с любимого личика и сказал: — Богиня одобрила наш союз, а на остальное вообще плевать. С самого высокого эшелона.

Это помогло. Адель уткнулась ему в грудь и постепенно успокоилась. И платье выбрала, хотя чего там выбирать — их было всего два. Кеммер сделал мысленную зарубку дать жене денег, чтобы она купила себе и сёстрам всего, чего захочет.

С другими Болларами он толком познакомиться не успел, но на первый взгляд девушки ему понравились. Красивые, стройные, ладные — они впятером были похожи на букет светлых растрёпанных ветром цветов. Кеммер радовался, что они не оттолкнули Адель, а поддержали. Видел, как много это значит для жены. А деньги — ерунда, он их ещё заработает. В конце концов, должность командора неприлично хорошо оплачивалась, а в плане трат Кеммер всегда был аскетичен.

Не экономил, нет. Покупал всё, что хотел, просто после приобретения маголёта и самого быстроходного и дорого экипажа хотеть стало нечего, да и студенчество научило не сорить деньгами. Зато теперь Адель наверстает упущенное.

Кеммер философски подумал, что вот так мужики и становятся подкаблучниками — он и пары дней ещё не женат, а уже готов дать супруге потратить все сбережения, искупать её в арчантах, одеть в парчу и увешать эвклазами. Лишь бы она не плакала и не грустила.

Когда они наконец закончили сборы и подошли к служебному экипажу, Кеммер усадил жену рядом с собой в салон, а за руль сел один из охранников. Вести магомобиль самостоятельно одной левой рукой невозможно, и очередное ограничение снова кольнуло самолюбие.

Но жена обещала, что чувствительность в руке восстановится, а он теперь верил ей целиком и полностью. Просто хотел, чтобы исцеление как-то побыстрее произошло.

Закрыв дверцу салона и убедившись, что жена удобно устроилась, Кеммер заговорил:

— Адель, только, пожалуйста, соблюдай три правила: не лги, не смотри слишком пристально и ничего не говори о косе императора, а также не упоминай его похищенную дочку.

— Ту, которую малышкой украли из её собственной комнаты?

— Да. Ни при каких обстоятельствах, ни за что не упоминай её или её имя — Валерианелла. Для императора это крайне болезненная тема, ведь девочку так и не нашли, а других дочерей у него нет. Когда малышку