Читать книгу - "Мой талисман - Татьяна Романова"

Захлопнув за собой калитку, женщина прислонилась к ней спиной. Полдела было сделано. Нужно было еще пройти вдоль ограды, свернуть в узенькую щель между двумя заборами, и утоптанная тропинка должна вывести ее не на параллельную улицу, а в переулок, ведущий в глубь Охты. В его начале стоял заброшенный дом с полуразвалившимся забором и таким же сгнившим угольным сараем. Если она доберется до переулка – будет спасена. Тимохе уже не найти ее, даже если он будет кататься по всем близлежащим улицам, разыскивая беглянку. Женщина оперлась на палку и оттолкнулась от забора. Переваливаясь как утка, она поспешила на тропинку, а потом, держась двумя руками за почти смыкающиеся заборы, добрела до заветного переулка. Последним усилием Наталья протащила свое немеющее тело к угольному сараю и, толкнув дверь, ввалилась в его черноту. Сикорская сползла по стене на пол и закрыла глаза. Похоже, что она сохранила себе жизнь, но больше у нее ничего не было. Голова вновь начала гореть, а тело била крупная дрожь.

«За что? – подумала женщина. – Почему я потеряла все? Неужели Кларисса права, и за черную магию все платят страшную цену? Я ведь жила на всем готовом в царском дворце, зачем я связалась с этими приворотами?! Нужно было не требовать от жизни слишком многого. Даже в доме матери, где я голодала, было лучше, чем теперь. Десять лет труда, унижений – и все напрасно. Нет ни крыши над головой, ни денег, ни сил…»

Наталье страшно захотелось лечь и уснуть. Она сползла на земляной пол, усыпанный угольной крошкой, прижалась к стене, чтобы хоть как-то спастись от холода, и закрыла глаза. Из черной тьмы появилось суровое лицо матери, потом очаровательные головки сестер Валентинович, а затем растерянный юноша Сикорский, с ужасом глядящий на девушку в разорванном платье около своей кровати.

«Все было неправильно – нельзя было завидовать, нельзя было ненавидеть людей, – успела подумать горящая в лихорадке женщина, – нельзя было связываться с Клариссой. Все возвращается, и бьет сильнее, чем ударила ты».

Сознание покинуло Сикорскую. Она лежала на земле в заброшенном доме, и в мире не было ни одного человека, который захотел бы ей помочь. А в доме мадам Клариссы хозяйничал Тимоха. Он уже понял, что его жертва сбежала, поэтому в ярости крушил мебель и зеркала, которые попадались под руку. В спальне он пнул ногой старый саквояж, стоящий на полу около кровати, и ушиб ногу. Было такое впечатление, что тот набит не женскими тряпками, а камнями. Тимоха открыл саквояж и оторопел – поверх белого холщового мешка и каких-то бумаг лежали золотые монеты. Их было так много, что парень даже не мог поверить своим глазам.

Тимоха высыпал содержимое саквояжа на ковер, сгреб ладонями золото в одну горку и развязал узел свертка. Серебряные вещи из дома Ресовского, уже погнутые и поцарапанные, лежали большой кучей в грязной наволочке.

– Вот дрянь, сколько успела украсть, – выругался Тимоха.

Но ведь это было такое богатство, какое ему и во сне не могло присниться. С таким богатством можно было и в купцы выйти. Если выпросить у барина вольную, а потом уехать в Воронежскую губернию, откуда он родом, вполне можно было хорошо устроить свою жизнь. Тимоха задумчиво собрал вещи и деньги в наволочку, а саквояж и бумаги бросил на полу.

«Нужно надежно спрятать все это, – решил он, – а эту ведьму все равно не найдешь. Договорюсь с кладбищенскими, пусть в закрытом гробу нищенку положат отпевать».

Он достал из наволочки одну монету, сунул ее в карман и отправился к пролетке. Ямщик, получивший щедрую плату за то, что указал щедрому седоку нужный дом, послушно ждал Тимоху. Парень плюхнулся на сиденье, аккуратно поддерживая свой узел, стараясь, чтобы металл в наволочке не звенел.

– Давай назад, – велел он ямщику, – да поживее.

На следующее утро в дом мадам Клариссы приехала Настасья Минкина. Она надеялась, что Сикорская смогла улизнуть из дома князя. В конце концов, Наталья теперь могла перебраться в новое имение. Увидев открытую дверь, Настасья решила, что подруга уже ждет ее, но подойдя поближе, женщина увидела, что дверь не открыта, а выломана.

– Господи, какой ужас! – испугалась Минкина, но тут же успокоила себя. – Наверное, бандиты, я всегда говорила, что женщине без защиты мужчины жить нельзя.

Она прошлась по дому, увидела разбитую мебель и осколки зеркал на полу. Все было совсем плохо, похоже, Сикорскую или убили, или увезли обратно в дом Ресовского вместе с документами на имение.

«Ну почему так не везет? – подумала Настасья. – Столько денег вбухала в это имение, и теперь не знаю, что стало с документами и Сикорской».

Превозмогая отчаяние, она ходила по комнатам, ища хоть какое-нибудь объяснение тому, что здесь произошло. Спальня мадам Клариссы, на удивление, не пострадала. Минкина обошла кровать и увидела на ковре перевернутый пустой саквояж и свернутые в рулон бумаги.

– Господи, спасибо тебе! – обрадовалась она, разворачивая свиток.

Это была купчая на имение и паспорт Сикорской.

«Возьму паспорт себе, – решила Настасья. – Документы на имение оформлены на этот паспорт, так что никто другой уже на него права не предъявит. А там видно будет, может быть, я когда-нибудь стану Сикорской».