Читать книгу - "Любовь под зонтом - Иринья Коняева"

определённо шалили, и он пока не мог понять, как с ними совладать. Знакомство с роднёй любимой девушки на деле оказалось куда более важным мероприятием, чем ему представлялось дома.

— Настенька! — воскликнула бабуля и бросилась к любимой внучке. — Красавица моя, девонька любимая.

Дима с интересом смотрел на красивую ещё женщину, с благородным лицом и невероятно зелёными колдовскими глазами, и в старости не потерявшими своего цвета. Это казалось нереальным, но на него будто посмотрела Настя лет эдак через сорок–пятьдесят. Те же тонкие черты лица, прямой острый нос, разлёт бровей.

— Похожи? — подмигнула ему Полина Семёновна и озорно, совсем как девчонка, улыбнулась. Она обнимала внучку, но смотрела на Диму не отводя глаз и следя, казалось, за малейшей реакцией.

— Да, очень. — Дима часто моргал, словно всё ещё не мог поверить своим глазам, и мотал головой из стороны в сторону, будто пока не мог справиться с этой мыслью.

— Так не честно, я ведь тоже хотела посмотреть, — обиженно сказала Настя и Димка понял: она специально не говорила ему об их поразительном сходстве. — Бабуль, ну отпусти.

— Да и погляди, он ещё лупает глазюками, — выдала бабуля. — Так, — тут же перешла она на командирский тон, — чтобы на моих глазах никаких вольностей! Поняли?

— Угу, — покорно согласилась парочка и синхронно головами кивнула.

— Поля, чего стращаешь мелкотню? — высунулся по пояс из сарайчика Иван Иванович. — Сама ж им на горище хоромы наводила.

Дима, который к этому моменту еле–еле стал понимать эту не совсем русскую речь, на слове «горище» окончательно подвис. Букву «г» Иван Иванович говорил по–разному, и сейчас она прозвучала вообще на каком–то оркском наречии, через «гх».

— Не мешай мне веселиться, ирод! — преувеличенно серьёзно воскликнула женщина и надменно задрала подбородок.

Дима окончательно уверился, что попал в сказку. Сейчас на смену мачехе из «Морозко» пришла Фаина Раневская в роли мачехи из «Золушки». Внешне Полина Семёновна совершенно её не напоминала, но тон из сказки был тот самый, до боли знакомый миллионам советских граждан.

— Не обращай на них внимания — они уже сорок семь лет женаты, развлекаются как умеют, — прошептала Настя.

— Да я понял. Они у тебя классные, — на ушко ответил ей Дима.

— Да, мы такие, — довольно подтвердила Полина Семёновна и скомандовала удивлённым её чутким слухом Насте с Димой: — Живо в дом, руки мыть и за стол.

Уже в доме — аккуратном, красивом, одноэтажном доме из белого кирпича, с причудливо расписанными деревянными ставнями на окнах, — Дима узнал, что такое это таинственное «горище».

— Не очень удобно, конечно, скакать туды–сюды, но лучше, чем спать с этими котятками в одной спальне, — приговаривала бабушка, приставляя крепкую деревянную лестницу к квадратному проёму в потолке и кивая в сторону шушукающих в углу близнецов. — А в зале диван скрипучий.

Настя покраснела, как те самые труселя из «Наша Раша», на что бабуля отреагировала незамедлительно:

— Чай не арбуз в августе, уймись. Мы люди пожилые и хотим ночью спать. Я достаточно прозрачно намекнула? — и Полина Семёновна очаровательно улыбнулась любимой внученьке.

— Не извольте беспокоиться, — ответил за Настю Дима. — Мы сейчас вещи отнесём наверх и спустимся.

Настя забралась на чердак первой и с любопытством огляделась. В последний раз они с Борькой здесь искали котят, которых любимица семьи, серая кошка с музыкальным именем Мурлыка, привела в глубоком секрете от детей, всюду сующих свои любопытные носы. Тогда всё пространство до шиферной двускатной крыши было завалено старым хламом, давным–давно никому не нужным, но Настя с Борисом, конечно же, нашли немало сокровищ, главным из которых стал «костюм жабы».

Дед, когда услышал, как обозвала малышня его драгоценный ОЗК [Общевойсковой защитный комплект (ОЗК) — средство индивидуальной защиты, предназначенное для защиты человека от отравляющих веществ, биологических средств и радиоактивной пыли.], самым честным образом спёртый со службы, поперхнулся сигаретным дымом и выпучил глаза так яростно, что внуки мгновенно поняли: быть беде.

И оказались совершенно правы! Любимый дедуля прочитал им целую лекцию о жизненной необходимости уметь надевать «костюм жабы» — а эту фразу он говорил с особой интонацией, от которой каждый из малышей ёжился и раскаивался до глубины своей чистой и невинной души, — в определённый государством срок. Если бы одной лекцией всё и ограничилось! Но Иван Иванович никогда не бросал дела на полпути. И Боря, и Настя надевали и снимали, сворачивая по инструкции, каждый предмет «жабьего прикида» до тех пор, пока дедуля не удовлетворился результатами таймера.

— Ты чего так загадочно улыбаешься? — спросил Дима.

— Да так, кое–что вспомнила, потом расскажу.

— Здесь уютненько, хоть и немного душновато. А главное — мы будем здесь только вдвоём. — Дима обнял свою ненаглядную и невинно чмокнул в зардевшуюся от удовольствия щёчку. — Родаки у тебя — огонь! Я и не мечтал, что нас оставят наедине, если честно. Думал, придётся тебя воровать по ночам и соблазнять где–нибудь в стогу сена.

— Откуда сено в начале июня? — резонно заметила любимому Настя. — Если только где–нибудь в лесу, но там змеи, клещи, медведи, да и вообще кто–то из соседей может увидеть…

— Настя! — недовольно перебил он. — Ну я ни за что не поверю, что здесь люди как–то не изыскивают возможности похулиганить на свежем воздушке. Чего ты сразу в отказ?

— А если соседи увидят! Шутишь? Нетушки. Я рада, что у нас есть возможность побыть вдвоём на законных основаниях. — Настя кивнула на импровизированную постель.

Им подготовили царских размеров тюфяк и накрыли его множеством пледов, чтобы солома не колола, да и было помягче. Он лежал у малюсенького смотрового окошка и просто соблазнял молодых людей прилечь, забыв об обеде и ожидающих внизу родственниках.

— М, — протянул загадочно Дима, — посмотрим. Может, я смогу расширить твои горизонты.

Спорить Настя не стала, хотя ей было что