Читать книгу - "Связанные целью - Мария Морозова"

– Да, вы правы, – согласилась я и посторонилась. – Благодарю.

Соседка прошла на кухню, где уже закипала вода для чая, и поставила тарелку на стол. Я разлила горячий напиток по чашкам. И стоило мне только сесть, женщина заговорила:

– Нинелла наконец-то родила. Здоровый мальчишка десяти фунтов весом.

– Ох, это прекрасно, – я искренне порадовалась за пару из дома напротив. – Надо бы зайти, поздравить.

– Она забегает ко мне каждый день, советоваться, – не без гордости похвалилась госпожа Хорни.

– Немудрено, – поддержала ее я. – У Нинеллы это первый ребенок, а у вас их пятеро. К кому, как не к вам, идти?

– А Смолсоны опять ругаются. Старый Смолсон запил, так однажды жена его даже на порог не пустила. Пришлось ему ночевать под крыльцом.

Я осторожно пила чай, слушала и поддакивала в нужных местах. Соседка – заядлая сплетница, и сейчас ей как воздух необходимо поделиться всеми новостями, которые прогремели на квартал в мое отсутствие. С этим бесполезно бороться, нужно просто смириться и немного потерпеть, пока она не вспомнит о домашних делах и не убежит. В остальном же госпожа Хорни совершенно безобидна. От себя никогда ничего не выдумывает и кажется мне даже полезной. По крайней мере, не приходится самой объяснять всем остальным соседям, куда я так часто отлучаюсь.

– А господин Дилтон намекнул мне, что не против снова жениться. – Очередная новость заставила сосредоточиться. – Дорогая, почему бы вам не присмотреться?

– Присмотреться?

– Такой солидный, видный мужчина. С собственной лавкой. Вы стали бы прекрасной парой.

Солидный, конечно. Дом, лавка, громогласный голос, которым он любит строить работников и даже соседей. Наверняка и жене будет доставаться. Уже заранее жаль беднягу.

– Спасибо, – ответила я и прикрыла глаза. – Но вы же знаете, что я не собираюсь больше вступать в брак.

– Вы овдовели уже сколько... – неуверенно проговорила женщина. – Два года назад?

– Пусть даже двадцать. Память о супруге всегда будет жить в моем сердце, – сказала, добавив в голос побольше грусти. – Никто не полюбит меня так, как любил он.

– Любовь – дело хорошее. Но разве же можно все время одной? Вам бы свое хозяйство, деток. А то все по племянникам, да по племянникам.

– Значит, судьба у меня такая, – вздохнула я скорбно.

– И все ж подумайте, – не стала приставать соседка и отодвинула чашку. – Ладно, побегу. Обед пора готовить.

Она ушла, оставляя меня одну. А я наконец закрыла дверь, подхватила саквояж и понесла его наверх.

Да, вот такой была моя легенда. Сильвия Валаскес, почтенная вдова немного за сорок, которая два года назад похоронила господина Валаскеса и переехала, продав старый дом. От супруга ей достался неплохой счет в банке, который позволял жить в столице, и неугасающая любовь. Эта самая любовь была отличной отговоркой для тех, кто, как моя соседка, был бы рад устроить личную жизнь одинокой женщины. Еще легенда включала в себя многочисленную родню в самых разных городах, которую госпожа Валаскес якобы навещала, оправдывая постоянные отлучки. В остальном я вела ничем не примечательную жизнь. Ковырялась в саду, вышивала салфетки, вязала крючком, пекла пироги. И никто не мог догадаться, что под личиной благообразной вдовы скрывается самый хитрый и умелый вор королевства.

По злой иронии судьбы тогда, два года назад, спасенный от полицейских мальчишка (а это был Мотылек) отвел меня в таверну «Старая Марта», где никогда не задавали лишних вопросов. Там познакомил с Лисом, под чьим началом воровал и шпионил. И тот оказался единственным, кто оценил мои таланты по достоинству. Главарь шайки сделал мне предложение, от которого я, ведомая обидой на несправедливость, не стала отказываться. И превратилась в Зимородка. Почти целый год меня учили быстро бегать, драться, вскрывать замки и разбираться с системами защиты. А потом я вышла в мир. И сейчас на моем счету было девять дерзких, удачных краж, которые всколыхнули весь Ильброн и не только. Ведь Лис знал, на что я способна, и не заставлял размениваться по мелочам. Маги, аристократы, богачи. Люди, к которым не подступиться без хитрости, изворотливости и просто бездны магии. У меня все это было.

Нельзя сказать, что мне нравится такая жизнь. Я ведь постоянно нарушаю закон. Лгу и притворяюсь. Не могу быть собой, меняя маски, как перчатки. Завишу от главаря банды воров, который видит во мне отличный инструмент для наживы. Это сложно назвать свободой. Но все же это оказалось лучше, чем участь, которую готовил мне лорд Мористон. Старый пень, замшелый в своих стереотипах, он, как и многие другие маги, видел в женщине только организм, способный родить одаренных детей. А все наши чаяния, желания, мечты были незначительной ерундой. И это невозможно бесило и расстраивало. Нет, я прекрасно понимаю, что есть семьи, где супруги любят друг друга, где царят доверие и гармония. Но Мористон не оставил и шанса завести такую семью. Поэтому карьера высококлассной воровки стала просто одним из меньших зол, из которых пришлось выбирать.

Вздохнув, я оперлась руками о подоконник и выглянула в сад. За три недели он слегка зарос, и госпоже Валаскес стоило бы поступить так, как положено приличной хозяйке: привести его в порядок. Но это дело я, пожалуй, отложу на завтра. Сейчас хочется приготовить обед, а потом наконец-то заняться книгой, которую я стащила у Оррвиано. Мой первый трофей.

С домашними хлопотами удалось управиться быстро. За это стоило поблагодарить бытовую магию, которой я не боялась помогать себе, потому что простые чары не оставляли никаких следов. Заклинание для очистки от пыли, заклинание, чтобы бульон вышел понаваристее, заклинание помыть посуду, и все готово. Не представляю, как госпожа Хорни управляется со своей оравой без способностей.

В спальне я переоделась в удобное домашнее платье, достала из саквояжа сумку и устроилась с ней в кресле у окна. Запустив в сумку руку, нащупала толстый фолиант и осторожно вытащила на свет.

О да, это та самая книга. Шедевр, редкость и раритет. Здорово потертая обложка из воловьей кожи, металлические уголки, страницы из плотной бумаги – сейчас такую уже не делают. Текст пусть и написан старомодным, немного тяжелым языком, читается хорошо. Как и картинки, схемы