Читать книгу - "Страстная и непокорная - Пола Рид"

На следующий день Джайлз и Джавара в сопровождении двух работников с сахароварни обошли все постройки, где проходил процесс производства сахара. Возникли трудности с языком, однако в целом они получили представление о том, как и что здесь работает. Капитан и новый управляющий вместе выделили новые рабочие смены, включавшие утренние и ночные часы, когда погода была прохладнее. Полевых рабочих днем в хижинах нет, так что рабочие смены с сахароварни и мельницы получат достаточно времени для спокойного отдыха. По крайней мере до тех пор, пока дети не окрепнут и не превратятся в нормальных шумных малышей. И тогда, надеялся Джайлз, пустующая поляна наполнится детскими голосами.

Примерно через неделю дело стало налаживаться. Отчасти так, как было устроено прежде, но какие-то стороны быта никак не входили в привычную колею, ведь сейчас каждый участвовал в организации жизни, которой раньше просто не существовало. Прежде, чтобы понять, на какой ступени иерархической лестницы находится человек, надо было только посмотреть на цвет его кожи, а теперь требовалось разработать новую систему, и почти каждый чувствовал неимоверную усталость оттого, что находился под наблюдением каждого. Женщины настаивали, что кухарки должны раньше уходить с поля, мужчины возражали, что при старом хозяине они могли рубить тростник целый день, а потом готовить еду, и что в этом ничего не изменилось.

Джайлз несколько дней отсутствовал, ездил за быками для мельницы. Именно в этот момент несколько самых сильных и самых решительных работников с сахароварни восстали против власти Джавары. Он такой же африканец, как и они. К тому же он даже никогда не работал на сахарном заводе. Что он о себе воображает? Джавара их хорошо понимал. Он прекрасно помнил, как тяжело выполнять приказы людей, равных ему по положению, только потому, что у них белый цвет кожи. Но ведь недаром он столько лет прослужил у своего капитана, он видел, как действует истинный лидер. Джавара выслушал каждого из недовольных, продемонстрировал готовность учесть претензии, но сохранил собственную точку зрения. Когда вопрос был исчерпан, он почувствовал, что многое понял в своей новой работе и сумел завоевать уважение подчиненных.

Вечером каждого дня Джайлз встречался с теми, кого привычно называл первым и вторым помощниками, — Джаварой и Мату. Сиатта, довольная тем, что вернула африканское имя, нашла для себя работу в кухне, к которой сделали пристройку, так что теперь там можно было готовить еду на всех. Женщины в один голос утверждали, что готовит она ужасно и плохо справляется, даже когда надо просто рубить и резать, так как испытывает отвращение к любой работе. Однако ее чувство юмора и острые шутки всех очень забавляли. Ее новые друзья с живым интересом наблюдали, как хорошенькая мулатка ведет военные действия, пытаясь завоевать сердце нового управляющего. Для людей, долгое время лишенных развлечений и смеха, она была словно мягкий бриз после бури. Для Джайлза Сиатта являлась бесценным источником информации о страхах и надеждах ее народа. Саран, девочка, которую он спас от Жака, тоже работала на кухне. Не по дням, а по часам она расцветала от душевного тепла, которым окружили ее бездетные женщины.

Шаг за шагом дело пошло. Но один, самый важный, шаг еще только предстояло сделать. Сердце Джайлза кровоточило от того, что Грейс рядом с ним не было. По ночам он лежал в постели Эдмунда, слушал неумолчное пение древесных лягушек и каждую минуту чувствовал, что подушка рядом с ним пуста. Днем он занимался делом, которым мог по праву гордиться: в маленьком уголке земли капитан создавал такую жизнь, какой хотел ее видеть. Прежде эта жизнь существовала в его мечтах, но Джайлз мечтал не один, та, с которой он делил эти мечты, сейчас была неизвестно где. Джайлз чувствовал и ни на минуту в этом не усомнился — без нее жизнь никогда не будет полноценной.

Однажды вечером, примерно через две недели после приезда, Джайлз стоял на причале и наблюдал, как закатное небо превращает морскую гладь в подернутое складками шелковое сапфировое покрывало с серебристыми, а потом и золотыми нитями. Хор древесных лягушек начинал распеваться, готовясь к ночному концерту. Налетел вечерний бриз и принес с собой аромат жасмина, от которого у Джайлза заныло сердце, измученное воспоминаниями.

К Джайлзу приближался Джавара, на его обнаженной груди высыхал пот трудового дня. Он с удивлением разглядывал Джайлза. Капитан снова стал следить за собой — безупречная рубашка, аккуратно причесанные волосы туго стянуты на затылке.

— Моя не понимать, как ты это делать, — прокомментировал негр.

— М-м-м…

— Ты работать, как все, но выглядеть как хозяин, который и пальцем не шевелить.

Джайлз улыбнулся, но серые глаза смотрели все так же мрачно.

— Ты меня днем не видел, а главное, не нюхал. Пока ты отправлял вечернюю смену на мельницу, я помогал доделывать кухню. Мы закончили, женщины просто в восторге. Мне пришлось помыться, а то я на себя смотреть не мог. Если бы Грейс меня видела, она бы глазам своим не поверила.

Вот оно! Снова одно и то же. Стоит ему произнести это имя, горло перехватывает болезненная судорога. И так — каждый раз, когда в сумерках он вдыхает аромат жасмина.

— Дела идти довольно гладко. Моя думать, пора тебе искать твоя женщина.

Джайлз кивнул, глядя вдаль, где у горизонта море сливается с небом.

— Я тоже так думаю.

— Как долго ты искать?

— Пока не найду.

— Капитан! — Джайлз не отвечал. Джавара положил ему на плечо руку. — Капитан, ты должен попробовать. Моя это знать. Человек должен пробовать защищать свое. Но это место, плантация… Надо, чтобы белый человеку руля. Скоро другой плантаторы начинать шуметь. Хорошо, что мы знать, что мы свободный, но для другой белый на острове это ничего не значить. Есть вещи, который мы должны учитывать.

Джайлз сжал кулаки. Он хотел сделать в жизни что-то важное, оставить свой след, и он это сделал. Вот он, этот след. А счастье? Любовь? Неужели он просит слишком много?

— Джавара, я не могу устанавливать сроки.

— Ты не иметь выбор, это есть как спасать чья-то жизнь. Они тебе ничего не должен, ты им должен. Зачем браться, если в конце ты отказаться от них?

— Зачем же я женился на Грейс, если сейчас от нее откажусь?

— Моя не говорить, что это быть легкий выбор, капитан. Может, это быть цена, чтобы быть хороший человек.