Читать книгу - "Покоренные судьбой - Кора Рейли"

Она рассмеялась:

– Почему? Мои родители не любят друг друга, и у них как-то получилось.

Точно. И посмотри, кем ты выросла…

– Они могут учиться в школах-интернатах, тогда не будут часто видеть нас вместе.

Я помотал головой:

– Я не собираюсь отсылать своих детей или позволять им родиться в несчастном браке.

Крессида надулась и ушла, прихватив бутылку шампанского.

Отпила прямо из горлышка и прошипела:

– Не притворяйся, что тебе есть дело до детей или кого бы то ни было. Ты плохой человек. И я тоже, поэтому мы подходим друг другу.

Пара, созданная в аду.

– Я не слишком добрый, ты права. Но если у меня будут дети, я хочу, чтобы они росли в семье.

Она оскалилась:

– Думаешь, ты был бы хорошим отцом? Они возненавидят тебя за то, что ты не хранишь верность их матери.

– Я не буду вероломным, ведь матерью будешь не ты. – Я ничего не добавил о ее массажисте, хотя был почти уверен, что Крессида крутит с ним роман.

Доказательств не имелось, и она, вероятно, отрицала бы это. Ладно, неважно.

Я и раньше советовал ей найти любовника, и она послушалась.

Похоже, Крессиду осенило:

– Есть кто-то еще.

– Я тебе уже говорил.

– Было несколько женщин, с которыми ты трахался. По-твоему, меня это волновало или я что-то запомнила?

У меня не было близости ни с кем, кроме Греты, с момента нашей первой встречи на ранчо.

– Есть одна женщина.

Крессида пронзительно расхохоталась и покраснела.

– Из-за нее ты не спал со мной целую вечность?

Я ничего не ответил. Я не хотел, чтобы Крессида обсуждала Грету, хотя она пока не знала, что та действительно появилась в моей жизни. Однако складывалось ощущение, что в итоге я разозлюсь еще сильнее.

Крессида сжала бутылку шампанского, держа ее на уровне груди.

– Ты был верен любовнице, но не супруге?

Я стиснул губы. Все, что я скажу сейчас, ухудшит ситуацию. С меня достаточно. Не собираюсь тратить время.

Крессида смотрела на меня, как ученый на жука, которого он пытается препарировать.

– Это девушка со свадьбы? Фальконе. Ты так на нее пялился… Я думала, мне показалось, но я угадала, правда?

Я молчал. Крессида была проницательна.

– Ты любишь ее? – Она фыркнула. – Ты не способен на чувства.

– Крессида, нам не о чем говорить. Мы разведемся и оба найдем счастье где-нибудь еще. Я не намерен совершать еще больше ошибок из-за одного промаха в прошлом. Наши отношения закончатся сегодня.

Крессида издала яростный крик и швырнула в меня бутылку шампанского. Та разбилась о край мраморного приставного столика, отбросив на пол дорогую лампу «Тиффани», которая разлетелась на части.

Край столика тоже отвалился.

Я сглотнул, пытаясь сдержать гнев, поскольку поклялся, что буду действовать по-тихому.

– Ты можешь оставить дом себе. Он всегда был твоим. Когда документы о разводе будут подписаны, ты получишь пятьдесят миллионов.

Я развернулся и направился в холл. Затягивать разговор бесполезно. Если у Крессиды будет время подумать над моим предложением, она поймет, что это лучшее решение. Она привлекательная женщина и найдет нового мужа.

Крессида, пошатываясь, потащилась за мной и потянулась за хрустальной вазой из серванта в холле.

– Считаешь, что сможешь откупиться от меня паршивыми пятьюдесятью миллионами?

– Как насчет семидесяти? Они склеят твое разбитое сердце? – отчеканил я.

Ее глаза округлились, и она кинула в меня вазу. Та разбилась вдребезги у меня под ногами.

Я сглотнул. Подошел к Крессиде и толкнул к стене.

– Что ж. Восемьдесят миллионов. Вот мое последнее предложение, и тебе лучше принять его.

Ее глаза горели ненавистью.

– Надеюсь, ты умрешь.

Я сурово улыбнулся:

– Многие пытались меня убить. – И я двинулся к выходу. Но я знал, что это еще не конец.

Крессида сразу же позвонит отцу, и тот попытается собрать традиционалистов, чтобы заставить меня пересмотреть свое решение, чего не случится. Я разведусь и женюсь на женщине, которую любил по-настоящему.

На женщине, которой буду верен до конца своих дней.

Когда я очутился на улице, то почувствовал, что с моих плеч свалился тяжелый груз.

Я подошел к машине – байк мне уже не требовался. Включив магнитолу, я поехал к дому моей семьи. Поведать Крессиде о своих планах было лишь первым шагом из многих. Но все это уже позади. Теперь я должен сообщить о своем выборе отцу, хотя, возможно, Антоначи беседовал с ним прямо сейчас.

Последним и самым сложным препятствием, которое нужно преодолеть, был Римо Фальконе.

Я покачал головой, язвительно усмехнулся и набрал номер Греты.

Я никогда раньше не звонил ей, но сегодня мне просто необходимо услышать ее голос.

– Амо! Ты ранен? – с беспокойством спросила Грета.

Перед моим внутренним взором возникло ее лицо с сияющими добротой глазами, и я понял, что принял единственное правильное решение, о котором никогда не пожалею, что бы сейчас ни произошло.

– Нет, я чувствую себя лучше, чем когда-либо за долгое время. Мне нужно поговорить с тобой.

– Мне тоже! Если бы ты не позвонил, я бы сама это сделала. Амо, я больше не могу.

Мое сердце пропустило удар. Черт, она хочет разорвать отношения? Я бы ни за что не согласился. Что бы ни заставило ее принять подобное решение, я должен ее переубедить.

– Мне претит скрывать секреты от семьи. Знаю, я сказала тебе, что не против быть твоей мрачной тайной, но я не могу. Я хочу, чтобы мы все время были вместе, нам нельзя, но…

– Грета, ты не мрачная тайна. Ты, черт возьми, все для меня. И я сделаю это достоянием общественности. Пусть все знают, что ты моя. И ты будешь только со мной, Грета.

– Для меня есть только ты.

Мое сердце заколотилось.

– Я заявил Крессиде, что хочу развестись.

Грета резко вздохнула.

– Правда?

– Да. Сейчас я еду к родителям. Когда я введу маму и отца в курс дела и справлюсь с их реакцией, закажу билет на ближайший рейс в Лас-Вегас и снова попрошу твоей руки. Надеюсь, на сей раз твой ответ будет другим. – И тогда я получу лучший рождественский подарок в своей жизни.

– Амо, – пролепетала Грета, – я боюсь, что мне все снится.

– Будь это сон, мы бы уже справляли медовый месяц, и я бы делал тебя своей снова и снова.

Грета заволновалась сильнее:

– Что, если…

– Что бы ни случилось, мы будем вместе. Я буду бороться.

И оно того стоит. Наши чувства бесценны.

– Я поговорила с мамой. И расскажу остальным.

Грете тоже предстояло сражаться за нашу любовь.

– Мне следовало признаться тебе раньше, но это не казалось правильным, и,