Читать книгу - "Король - Тиффани Райз"

целеустремленно, ее высокие каблуки стучали по бетону в ритме быстрого стаккато. Куда она так спешила? Кингсли должен был узнать. Как только он заметил марку и модель машины, к которой она подошла, Кингсли отправился к своей машине. Когда та выехала с парковки, он сел ей на хвост. Он держался в нескольких машинах от нее, убедившись, что она не заметит, что он поворачивал там же, где и она. Через несколько минут он понял, что они направляются обратно в город, в сторону Манхэттена. Она была одна и очень спешила. Все признаки того, что она делала то, чего не должна была.

Через двадцать пять минут они уже были на знакомой территории. Еще через несколько минут они свернули на Риверсайд-Драйв. Кингсли отпустил ее как можно дальше, не упуская из виду. На минуту она исчезла из поля зрения, но затем он снова заметил ее. Она остановилась перед домом.

Его домом.

Кингсли припарковал машину у обочины и стал наблюдать.

Он заметил, как Сэм вышла из дома с конвертом в руках.

Он видел, как Люси Фуллер опустила стекло с пассажирской стороны.

Он видел, как Сэм бросила что-то в окно машины и вернулась в дом.

Он видел, как Люси Фуллер уехала.

Кингсли выбрался из машины и вошел в свой дом, чувствуя себя так, словно вошел в дом чужака или врага.

Он обнаружил Сэм в своем кабинете, листающей документы.

— Привет, — сказала она, одарив его улыбкой. — Я думала, ты проведешь у госпожи Фелиции всю ночь.

— Сколько они тебе платят?

— Что?

— Сколько Фуллеры платят тебе?

Сэм швырнула документы, которые держала, на стол Кингсли.

— Я просила тебя держаться от Люси Фуллер подальше, — ответила она. — Ты же обещал мне…

— А ты сказала, что ты на моей стороне. Мы все даем обещания, которые не можем сдержать.

— Кинг, послушай. Я могу…

— Сколько Фуллеры тебе платят? — Повторил он.

Она молчала. Казалось, она взвешивает свои слова, взвешивает варианты. Он не мог вспомнить, когда в последний раз был таким холодным, рассерженным. Даже когда Мари-Лаура умерла. Даже тогда.

— Больше, чем ты, — наконец ответила Сэм.

— Значит "больше веса", верно? — спросил Кингсли. — Все, что имеет для тебя значение — это больше денег.

— Такие костюмы, как у меня, стоят дорого, — ответила Сэм.

И Кингсли ответил единственными двумя словами, которые смог выдавить из своего сдавленного горла.

— Ты уволена.

Глава 32

Сентябрь

— Чем травишься? — спросил бармен, и Кингсли ответил: — Барменами.

Дюк изогнул бровь, и Кингсли усмехнулся.

— Я в порядке, — успокоил Кингсли. — Сегодня не пью.

— Ищешь добычу?

— И это тоже нет, — ответил Кингсли.

— Тогда что тебе предложить? — поинтересовался Дюк.

— Ничего, — сказал Кингсли. — Ты ничем мне не поможешь.

Дюк бросил на него сочувственный взгляд и перешел к другому посетителю. Тем временем Кингсли уставился на бутылки с алкоголем, расставленные за стойкой бара. Бурбон, виски, ром, водка и ржаной виски. Он хотел выпить их все. Все до единой бутылки. Не то что бы это принесло ему какую-то пользу. Он снова пытался пить, но получал только похмелье. Сколько бы выпивки он ни вылил в оставленную Сэм дыру, заполнить ее не получалось.

В предательстве и дезертирстве Сэм был только один хороший момент. Это причинило Кингсли такую боль, что он точно знал, что снова жив, так же жив, как и раньше, и даже больше. Понимание того, что она брала деньги у Фуллеров в обмен на информацию о нем, привело в ярость каждую частичку его существа. Ярость и скорбь. Никогда еще он не был так зол. Никогда еще ему не было так больно. Он никогда не чувствовал себя более живым и никогда не желал сильнее, чтобы не чувствовать себя так.

Когда умерли его родители, он был зол, обижен, убит горем. Но это был несчастный случай, и винить ему было некого.

Когда Сорен женился на Мари-Лауре, и она вскоре после этого умерла, Кингсли ощущал ту же троицу эмоций — гнев, боль, скорбь. Но опять же, никто не пытался причинить ему боль намеренно. Сорену пришлось жениться на Мари-Лауре, чтобы они втроем могли быть богатыми и свободными. И Мари-Лаура умерла в собственном горе, собственной боли, собственной тоске. Она не пыталась причинить ему боль своей смертью. Конечно, нет.

Но Сэм… она предала его с широко распахнутыми глазами и холодным сердцем. Это не было случайностью, ни Божьим провидением, ни роком судьбы. Она направила пистолет ему в сердце и выстрелила.

И там все еще была дыра.

Кингсли оторвал взгляд от слишком соблазнительных бутылок с алкоголем и огляделся. Холли сидела на краю сцены, обхватив лодыжками шею пожилого бизнесмена. Кассандра лежала на коленях у пятерых счастливых парней из студенческого братства. Иден держала за руку нервничающего будущего жениха и вела его в заднюю комнату на приватное шоу.

Он отошел от бара и прошелся по клубу. Последние пять недель он приходил в «Мёбиус» почти каждый вечер, совершал обход, болтал с девушками, ничего не пил и уходил через полчаса. Никто не спрашивал его, зачем он совершает это ночное паломничество. Он был хозяином, поэтому мог делать все, что хотел. Но он знал истинную причину, и это было достаточно плохо.

Мишель прошла мимо него, остановившись ненадолго, чтобы поцеловать его в щеку. Он бы не возражал против ее компании, но девушка направлялась к сцене. Ее очередь вносить аренду за ночь.

Пустая трата времени. Кингсли еще раз осмотрел клуб. Ему нужно было перестать приходить сюда, продолжать жить своей жизнью, перестать жить прошлым.

Кингсли решил уйти и заняться чем-нибудь другим. Спрыгнув c барного стула, он повернулся к двери и встретился лицом к лицу с молодым человеком. Тот был одет в черные джинсы, белую рубашку без рукавов и поношенные ботинки. Он выглядел одновременно испуганным и взволнованным. Но все, что заметил Кингсли, это его волосы. Его светлые волосы.

— Джастин?

— Вау, — ответил он. — Не могу поверить, что ты запомнил мое имя.

Кингсли поманил Джастина пальцем и отошел в тихий угол клуба.

— Что ты здесь делаешь? — тихо спросил Кингсли.

— Я ушел. То есть, я все бросил. Должен был. Родители узнали.

— Они не очень хорошо это восприняли?

Джастин промолчал. Одного его взгляда было достаточно.

— Хорошо, что ты ушел. Но почему ты здесь? — Кингсли многозначительно посмотрел на трех обнаженных девушек на сцене.

Джастин смущенно улыбнулся.

— Честно говоря, я надеялся встретить тебя.

— Я дал тебе мою визитку.

— Я не думал, что ты действительно будешь рад моему появлению в своем