Читать книгу - "Я наблюдал за тобой - Стейси Рум"

– Вообще-то, все наши последние «игры» – твоя идея, – напомнила я.

– И она провалилась. Мы поедем в полицию сразу же, как только пересечём черту города.

– Умоляю, давай хотя бы заглянем домой. Мне нужно убедиться, что с моими родными все в порядке.

Он ничего не ответил. Остаток пути мы провели в тишине.

Когда мы въехали в город, за окном светили и переливались его огни. В окнах горел свет, сияли гирлянды на витринах магазинов и ресторанчиков. Было поздно, но город не спал. У людей новогодние каникулы, и они планировали провести их на полную катушку. Жаль только, что мои провалились.

– Ты проехал поворот на Копи, – устало констатировала я, когда поняла, что мы едем не в том направлении.

Он не ответил, а я не стала спрашивать. Я слишком устала и вымоталась, чтобы пытаться что-то выяснить. Просто хотела поскорее очутиться дома, убедиться, что с моими близкими все в порядке, рухнуть на любимую кровать и уснуть.

Минивэн остановился около неказистого двухэтажного здания. Парковка была пуста, не считая полицейского «УАЗика».

– Куда мы приехали? – лениво спросила я.

– Писать заявление в полицию, – Герман вновь был невозмутим.

– Герман! – сонливая, беспечная пелена, укрывавшая меня прежде, тут же спала. – Ты обещал мне, что мы не поедем в полицию! Что сначала заедем домой!

– Я тебе ничего не обещал, ты сама все придумала.

– Я никуда не пойду! Отвези меня домой!

– Если ты не пойдёшь писать заявление, это сделаю я.

– Ты не посмеешь! – выкрикнула я, и на какую-то долю секунды показалось, что от этого крика просунутся все жители окрестных домов.

– Ты так упорно отказываешься обращаться в полицию, что я начинаю думать, что ты сама и есть этот долбанный аноним!

Кажется, он сорвался. Его голос звучал громко и надрывно, переходя в ответный крик.

– Что ты, черт возьми, несёшь?!

– А что еще я должен думать?! Я только и делаю, что предлагаю варианты! Я пытаюсь предпринять хоть что-то! Но что за все это время сделала ты?

– Хочешь сказать, это я во всем виновата?

– Даша, я… – его голос вновь стал спокойным. – Ничего я такого не имел ввиду. Я просто хочу действовать. Хочу, чтобы он оставил нас в покое.

– Он не оставит нас в покое! Я тысячу раз тебе повторяла!

– Даша, успокойся, – с этими словами он обхватил мои запястья, заставляя смотреть ему в глаза, но я упорно избегала его взгляда.

– Отвези меня домой!

В этот момент что-то заскрипело за моей спиной. Я обернулась и увидела, как открывается дверь здания и из нее выходит невысокого роста мужчина в полицейской форме и с пистолетом в белой кобуре за поясом.

– Молодые люди! Вы решили самолично признаться в нарушении общественного порядка и поэтому устроили скандал прямо под окнами полицейского участка?

– Нет, мы… – начал Герман, и я хотела добавить «уже уходим», но не успела: – Мы пришли сделать заявление.

Я зло ущипнула его за бок, чтобы этого не увидел полицейский. Какое, к черту, заявление, если мы так ни о чем и не договорились.

– Я никакое заявление делать не собиралась! – запротестовала я.

Мужчина в форме смотрел на нас, как на полоумных дурачков.

– Я хочу написать заявление, – спокойно и решительно сказал Герман, делая акцент на местоимении «я». – Даша, ты со мной?

Он подошёл к двери, которую полицейский любезно придержал открытой. Я смотрела ему вслед, и глаза медленно наполнялись слезами. Он обманул меня. Предал. Я не хотела ехать сюда, а он все равно сделал это. Я не видела смысла в обращении в полицию, ведь этот чертов гений неуловим. И говорила это Герману сотни тысяч раз. Но он никогда меня не слушал.

– Нет! – выкрикнула я, срываясь на плач. – Я возвращаюсь домой!

Я добралась до дома на такси, которое прождала почти двадцать минут. За это время Герман скрылся в полицейском участке, но обратно так и не появился. Ну и пошёл он!

Когда я тихонечко, едва слышно открыла входную дверь, родители уже спали. Из их комнаты доносился громкий храп папы, а из комнаты брата – шум телевизора. Не знаю, бодрствовал ли он или как обычно заснул под включенный телек, но я однозначно не хотела, чтобы Макс заметил меня.

Еще тише поднималась по ступенькам, стараясь, чтобы не скрипнула ни одна половица. Совсем беззвучно (ведь комната брата находится всего в двух шагах!) проникла к себе и только тогда наконец-то смогла выдохнуть. Я дома. Родители и брат целы и невредимы. Правда, тут же задумалась, могу ли я знать это наверняка? Ведь я только слышала их звуки, но не видела вживую. Нет же, глупости! Если бы что-то случилось, этот дом бы точно не пребывал в таком спокойствии и беспечности. С этой мыслью я и улеглась в кровать.

Всю свою лучшую одежду я оставила в чемодане у Германа в машине, поэтому предварительно пришлось напялить какую-то старую футболку, которую я не носила уже лет десять, и не носила бы еще столько же, если бы не этот случай. Что ж, придется спать в старой футболке. Кому какая разница? Мне уж точно дела нет. Я смертельно устала.

Я проснулась, когда солнечные лучи стали пробиваться через щель между шторами и неприятно щекотать мое лицо. Машинально потянулась к тумбочке за телефоном, чтобы посмотреть время, но тут же вспомнила, что оставила его в доме у Германа еще несколько дней назад, когда мы только собирались в наше несостоявшееся путешествие.

Герман. Путешествие. Вот ж блин. Первые секунды пробуждения я еще не осознавала, что произошло и где я нахожусь. Но сейчас понимание свалилось на меня тяжёлым грузом, огромной грудой камней. Я вспомнила все: записку в туалете придорожного кафе, летящий «фольксваген», плетущийся трактор и то, как мы лишь каким-то чудом избежали ДТП, полицейский участок, ссору, такси. Боже, лучше бы это все мне приснилось.

С неохотой выбравшись из-под одеяла, я бесшумно приоткрыла дверь своей комнаты. Внизу что-то шумело, в воздухе витал приятный аромат свежей выпечки. Кажется, сегодня у нас на завтрак папины фирменные булочки с корицей. Чтоб папа что-то готовил нам – такое бывало совсем редко, наверное, раз в сто лет.

Тут на меня свалилось еще одно осознание: я же должна быть в Питере. Для родителей, разумеется. Что я скажу им, когда сейчас заявлюсь на кухню с растрёпанными волосами и в старой футболке? А впрочем, импровизация – мое все. Была не была.

Я в две секунды