Читать книгу - "Мать и дочь. Синхронная любовь, или Французские амуры против американских эротов - Луиза Дегранж"

Дочь в американском Батон-Руже мечтала о любви, которую устала ждать, а мать в Париже готовилась к забавному приключению.

Назначить свидание в Сорбоннском ботаническом саду мог только неисправимый романтик и совсем неопытный в амурных делах человек.

Особая прелесть грядущего посещения заключалась в том, что оно должно было пройти вечером, после официального закрытия экспозиции.

Но председателю отборочной комиссии Всемирной выставки цветов разрешили позднюю и нелегальную прогулку с дамой.

Значит, никто не будет мешать их общению.

Значит, можно будет, не отвлекаясь на танцевальные па, как бы невзначай решить окончательно судьбу Безымянной Красавицы, благо поводов завести разговор о проблемной розе будет предостаточно.

Явно голландец не умеет общаться с женщинами.

Хотя шикарный букет роз – впечатлил…

Она взглянула на большие настенные часы, стилизованные под старинный маятниковый хронометр.

Пора начинать подготовку, чтобы среди экзотических деревьев и кустарников, среди цветов и лиан выглядеть этаким потрясающим редким экземпляром.

Вся захваченная с собой из Америки одежда была извлечена из чемоданов, разложена на кровати и подвергнута тщательному, почти научному комбинаторному анализу.

Через несколько минут гостиничное зеркало отразило даму в белых бриджах, лимонно-желтом джемпере и ярко-алом палантине, повязанном на плечах небрежным узлом.

– Какаду натуральный, одна штука! – сообщила она отражению и весело отмахнулась. – Ничего! Сейчас в моде эклектика! Интересно, догадается ли голландец о моем гардеробном ответе на букет?

Она уселась за туалетный столик и взялась за макияж, поглядывая то на покачивающиеся разноцветные бутоны, то на собственное лицо, каждую минуту меняющееся в зеркале под совместным воздействием косметики и света маленькой лампы.

Потом решительно стерла следы декоративных ухищрений:

– Нет, белые тени и желтоватые румяна – это для цирковых. Из попугая на глазах превращаюсь в клоуна! Но вот этот оттенок помады, пожалуй, оставлю. Почти в тон с палантином… И вообще, оказывается, он мне идет. Как это я раньше не замечала?

Американка с благородными французскими генами дотянулась до мобильника и вызвала дочь, которая должна была непременно прочувствовать важность момента.

– Гло, ты случайно не за рулем?

– Нет, Ма, еще не выехала.

– Тогда слушай подробности моей подготовки к свиданию в Ботаническом саду…

– Только недолго, а то опоздаю в библиотеку.

– Оказывается, мне очень идет ярко-алая помада!

– Поздравляю, – откликнулась дочь без особого энтузиазма. – Надеюсь, ты не намерена оштукатуриться румянами?

– Гло, боевая раскраска будет в разумных пределах, а вот наряд выходит немного экстравагантным.

– Ма, ты, как всегда, в своем репертуаре. Шок и трепет!

– Бэби, иногда средства невербального воздействия гораздо эффективнее любых слов.

– Возможно.

– Надеюсь, это поможет построить надежный мостик через ров.

– Какой еще ров?

– Это я образно выражаюсь! Ров между рыцарем тюльпанов и королевой роз!

– О, как поэтично!

– Ценность невербального воздействия, бэби, – назидательно сообщала мать, словно с ученой кафедры, – в том, что оно проявляется независимо от того, осознают его или нет! Короче, я согласна сегодня провести день в облике попугая ради того, чтобы добиться нашей цели!

– Ма, я оценю твою жертву! – произнесла дочь тем же тоном, какой недавно услышала от матери.

Обе расхохотались.

Мать увлеченно продолжала:

– В общем, тактика ясна. Надеюсь, что мой наряд будет действовать на подсознание председателя. Ну, а кокетливо улыбаться и уместно шутить – этому меня учить не надо…

– Сама научишь кого угодно! – согласилась дочь.

– Значит, одобряешь?

– Вполне! Ма, как я тебе завидую! Ты увидишь самые отборные розы мира!

– Ничего! Твой парк не хуже.

– Нет, – шелестящим вздохом отозвалась дочь. – Я глянула в Интернете… Ма, Ботанический сад Сорбонны – это фантастика.