Читать книгу - "Антибойфренд - Пенелопа Уорд"

Дикон: Нужно встать в очередь в кассу, но пока мне небезопасно покидать эту секцию.

Дикон: Черт! Какая-то старушка рассматривает теплые штаны напротив меня, а я прячусь тут со своим членом.

Я согнулась от смеха.

Дикон: Я не шучу, кажется, старушка только что пукнула.

Дикон: Ну и дела!

Дикон: Готово. Я ухожу из этой секции. Передо мной тележка, за которой я прячу свой член. И благодаря старушке он уже не такой твердый.

Кэрис: Не мог бы ты вернуться домой, прежде чем попадешь в какую-нибудь переделку? LOL.

Дикон: Направляюсь домой. Со стрингами. Ты. Я. Сегодня ночью. Заметано.

Я вздохнула. У нас бывало всякое, но я действительно любила этого мужчину.

Дикон: Кстати, у тебя размер S?

Кэрис: Да, а что?

Дикон: Я подобрал тебе кое-что.

Кэрис: Угу. Дай угадаю. Блузку с огромным декольте?

Он прислал мне фото простой белой футболки, на которой была надпись: «Я люблю своего бойфренда».

От улыбок у меня уже болели мышцы лица.

Кэрис: Знаешь, до того, как мы стали близки, я обычно называла тебя «антибойфрендом».

Дикон: Правда? Ну что ж, антибойфренд нашел свою половинку.

Я вздохнула.

Кэрис: Поспеши домой.

Через пять минут пришло еще одно сообщение:

Дикон: Купил тебе кофе в «Старбаксе».

Он прислал фотографию стаканчика, на котором было что-то написано черным маркером. Я пригляделась и увидела, что там было написано «Кэрис любит пенис». Он отомстил мне за ошибку с персиками.

Эпилог

Дикон

Убедить Кэрис снова поверить в меня оказалось не таким простым делом, как я думал. А когда это наконец случилось, не было никаких формальных предложений или объявлений. Возвращение к нашей прежней близости происходило медленно и органично. Многие месяцы я каждый день доказывал ей, что больше никуда не убегу, и учился быть хорошим мужем для нее и хорошим отцом для Санни. И, поскольку я приложил к этому все силы, я в конце концов завоевал награду.

За пять лет, прошедшие с того момента, когда Кэрис вошла в мою жизнь, я многому научился, включая нижеследующее, в произвольном порядке.

Первое: слова ничего не значат, важны действия.

Второе: невозможно любить или не любить по своей воле. Все, что я говорил себе о том, что нельзя вступать в близкие отношения с Кэрис, не имело значения. С первого момента я вел обреченную на провал борьбу со своим мозгом.

Третье: полной свободы нельзя достичь, не простив себя. Я в конце концов обратился за помощью к психотерапевту, чтобы избавиться от страха перед поражением и боязни причинить боль другим. И я понял, как важно для выздоровления проникнуться сочувствием к самому себе.

Четвертое: все вертится вовсе не вокруг тебя, Дикон. Есть в жизни вещи поважнее, чем ты сам. Санни научила меня этому. Когда у вас есть дети, они всегда стоят на первом месте.

И самое главное – я понял, что кровное родство не делает вас семьей. Санни – моя дочь, и не имеет значения, что это не я зачал ее. Единственным неудобством стало то, что мне приходилось делить ее с Чарльзом. Она ни одного из нас не называла папой. Я был Диик, а он – Ча-Ча. Но мы оба считали себя ее отцами, и ни один из нас не хотел уступить другому. Так что мы смирились с тем фактом, что у Санни будет два отца, каждый из которых будет строго взыскивать с другого за ошибки.

Моя дочь умеет танцевать благодаря дочери Чарльза, Талии. В пять с половиной Санни все еще учится говорить. Мы с Кэрис почти всегда понимаем ее, но всем остальным не всегда удается ее понять. Однако нас заверили, что, если мы будем продолжать терапию, с возрастом ее речь улучшится. И она будет проходить те же фазы развития, что и обычные дети, но только по своему собственному графику. Никто не сказал, сможет ли Санни в будущем вести самостоятельную жизнь, но я очень надеюсь, что она добьется успехов во всем, к чему будет лежать ее душа. И я всегда, до самой смерти, буду поддерживать ее.

Конечно, я не полюбил бы так Санни, если бы сначала не влюбился в ее маму. Пару лет назад мы впервые оставили Санни с Чарльзом и полетели в Вегас, чтобы пожениться. Это были четыре восхитительных дня, когда моя прекрасная балерина принадлежала только мне. А вскоре после возвращения мы переехали в пригород, чтобы у нас был свой дворик.

Теперь мы уже стали типичными загородными жителями, и каждое субботнее утро мы проводим на стадионе, где наша детка играет в футбол. Я не только никогда не думал, что стану отцом, я уж точно никак не мог представить, что мое грандиозное возвращение в спорт будет заключаться в том, что я стану тренером по футболу у кучки спиногрызов. Школа, в которой училась Санни, разработала интегрированную спортивную программу, так что особенные дети играли наряду с остальными. И я решил, что вместо того чтобы наблюдать со стороны, я буду тренировать их команду – ну, знаете, на случай, если Санни понадобится моя помощь.

И знаете что? Она ей почти никогда не нужна. А я учился тому, чтобы позволять ей иногда падать. Но это было очень трудно.

Я помахал рукой Чарльзу, который сидел на скамейке вместе со своими старшими детьми. Они всегда присутствовали на всех играх, в которых участвовала Санни. Когда мы решили переехать, мы специально поселились неподалеку от Чарльза, поскольку он часто помогал нам с Санни.

Было очень здорово смотреть, как играет наша дочь. Ей нравилось общаться с другими детьми, а они, в свою очередь, помогали ей идти в нужном направлении. Она не всегда соблюдала правила игры и за прошедший сезон забила всего один гол с помощью кого-то из старших детей, но она всегда улыбалась. Для Санни никогда не существовало пункта назначения. Ее захватывало само путешествие. И, если она падала, она поднималась и бежала дальше. Многие могли бы поучиться этому у моей маленькой девочки.

Когда сегодняшняя игра наконец закончилась, Санни подбежала к Кэрис, которая наблюдала за игрой, сидя на одеяле на траве. Чарльз и его дети подошли к ним, чтобы похвалить Санни.

Меня задержали чьи-то родители, так что я не сразу присоединился к своей семье.