Читать книгу - "Антибойфренд - Пенелопа Уорд"

Только сильные мужчины могут быть хорошими отцами своим детям. Но стать хорошим отцом чужим детям – на это способны лишь единицы. – Он остановился и посмотрел мне в глаза. – Если вам нужна Кэрис, если вы хотите построить жизнь с ней и с Санни, докажите ей это. Сделайте все, что для этого потребуется, и больше не совершайте ошибок.

– Я и не собираюсь.

Этот парень на самом деле удивил меня. Может быть, я не так уж сильно ненавидел его?

Чарльз кивнул:

– Я предпочитаю видеть ее с человеком, которого считаю приличным, а не с каким-нибудь засранцем из Интернета. Но вы должны понимать, что я тоже никуда не денусь. Я отец Санни. И я пытаюсь заслужить возможность быть рядом с ней. Но я готов разделить эту роль с вами, если вы тоже заслужите это.

– Я вас понял.

Никогда бы не поверил, что бывший бойфренд Кэрис сможет внушить мне решимость бороться до конца за то, что мне дорого. Но, возможно, самые лучшие уроки мы получаем от тех, кто имел все и потерял это безвозвратно.

Чуть позже, по возвращении домой, я обнаружил яркую розовую открытку, просунутую под дверь. На ней был изображен слон, а под ним написано: «Санни исполняется 2».

У меня сжалось сердце. Празднование ее дня рождения состоится через несколько недель.

Два. Куда летит время?

Это приглашение очень много значило для меня. Кэрис, несмотря на свои сомнения, хотела, чтобы я там присутствовал. И этот слон означал, что у меня все еще была надежда.

* * *

Спортивный зал в центре Молодежной христианской организации был украшен в розовых тонах. Там был надувной дом в виде замка, бассейн с мячами и полоса препятствий из мягких фигур.

В углу зала сидел Чарльз. Подруга Кэрис Симона, которую я видел всего один раз, прыгала с девочкой, бывшей, как я понял из их сходства, дочерью Чарльза.

Еще там было несколько маленьких детей с родителями, которых, по-видимому, Кэрис знала по группе «Мама и я».

Кэрис стояла у стола с закусками и напитками в обществе пожилой женщины. Она еще не заметила моего появления. Вокруг Кэрис висели розовые и серые шары. На столе красовался торт, украшенный большим слоном. А теперь в зале появился я, самый большой слон, человек, разбивший сердце Кэрис. Очень многие из присутствующих наверняка знают мою историю и станут с пристрастием присматриваться ко мне.

Я поставил огромную сумку, в которой лежал подарок для Санни, на стол, где уже лежали другие подарки.

Кэрис наконец заметила меня и жестом подозвала к себе.

– Дикон, это мой босс, Синтия.

Мог бы догадаться.

– Синтия… Это мой друг Дикон.

Друг. Вот так.

Синтии было около шестидесяти. Ее каштановые волосы были собраны в пучок, и она была воплощением элегантности. Именно таким я и представлял человека, который руководит балетной труппой.

Я протянул руку:

– Синтия, очень приятно познакомиться.

– Мне тоже.

Синтия улыбнулась, и по ее дружелюбному отношению я понял, что Кэрис, наверное, ничего не рассказывала ей обо мне.

Возможно, чувствуя между нами некоторое напряжение, Синтия извинилась, сказав, что хочет выпить пунша, и оставила нас одних.

– Я рада, что ты смог прийти, – сказала Кэрис.

– Меня не удержали бы даже дикие лошади. Или дикие слоны, – улыбнулся я.

– Ты хорошо выглядишь, – сказала она, коснувшись моей руки, и ее щеки покраснели.

В последнее время я не всегда понимал Кэрис, но я знал, что физически ее все еще влечет ко мне. Однако вместо того чтобы радоваться этому, я испытывал грусть и разочарование, потому что отчаянно хотел ее. Я всегда говорил себе, что пойму, когда наступит подходящее время сделать первый шаг. Но это время все еще не наступило.

– Это была отличная идея – устроить вечеринку здесь, – сказал я.

– Ну, я понимала, что квартира не подойдет, и мне хотелось устроить ее в таком месте, где Санни смогла бы хорошо провести время.

– И тебе это удалось. – Я перевел взгляд на Санни, которая плавала в бассейне с мячами. – Только посмотри на ее лицо.

Кэрис улыбнулась дочери, а я получил возможность полюбоваться ее точеным профилем.

– Моя девочка получает такое удовольствие от общения с детьми. И они все еще слишком малы, чтобы понимать или обращать внимание на то, что она на них не похожа. Прекрасный возраст.

Я покачал головой.

– Ей было шесть месяцев, когда я познакомился с вами. Как, черт возьми, пролетело полтора года? – Конечно, это тут же напомнило мне, что четыре месяца из них я отсутствовал. Я нервно сглотнул. – Могу я чем-нибудь помочь тебе?

– Нет. Здесь все так замечательно организовано. Они позаботились обо всем. Доставили сюда пиццу и торт, а потом сами все уберут.

– Ну, если тебе понадобится помощь, чтобы отнести подарки в машину, я здесь. Я буду здесь до конца.

Я заглянул ей в глаза, имея в виду не только сегодняшний день.

– Буду иметь это в виду.

На Кэрис было розовое платье на тонких бретелях и с широкой юбкой. Кожа на шее покрылась розовыми пятнами. Я знал, что такое случается, когда Кэрис нервничает.

– Ты очень красива в розовом. Ты вообще красива. Так чертовски красива.

Она заправила за ухо прядь волос:

– Спасибо.

Может быть, я глазел на нее слишком долго, потому что она извинилась, сказав, что хочет поговорить с кем-то из родителей.

Остаток дня я провел, наблюдая за тем, как резвится Санни, и время от времени бросая взгляд на Кэрис. И думал о том, что этот день был бы совсем другим, если бы я не уезжал. Кэрис стояла бы рядом со мной, прильнув к моей груди, а я обнимал бы ее и наблюдал за тем, как играет Санни. И Санни была бы ближе ко мне, чем к Чарльзу. Но я напомнил себе, что я не был бы рядом с ними сейчас, если бы не запаниковал, не уехал домой, не изгнал бы своих демонов. Теперь я был уверен, что больше никогда не причиню им боли.

Потом Санни начала раскрывать подарки, и я с замиранием сердца ждал, когда она доберется до моего.

Наконец Кэрис протянула ей мой огромный пакет и достала из него поздравительную открытку.

– Это от Дикона, Санни. Что там? Давай посмотрим.

Санни, казалось, была больше очарована розовой папиросной бумагой.

Кэрис помогла ей достать из пакета огромного серого слона. Я решил, что если ей нравятся слоны, то, выбрав большого плюшевого слона, я не ошибусь.

– Если ты нажмешь ему на грудь, он будет петь песенку, – сказал я.