Читать книгу - "И хочется и колется - Ева Ночь"

– Сама догадалась или этот юный паршивец доложил?

Судя по всему, это она о Димке.

– Домой не вовремя явилась, – пробормотала тихо и сделала шаг вперёд. Кажется, кому-то нужно объясниться, что, в конце концов, происходит. Насколько я вижу, умирать Генкина бабка и не собирается.

– А знаешь, я даже рада, что ты меня застукала. Надоело изображать из себя не пойми что. У меня энергии – из ушей. А тут это кресло, ограничения, грим дурацкий, кожу портит, между прочим.

Джина сладко потянулась, хрустнув всеми костями. Я даже испугалась. Но вдруг поняла: да она здорова как конь! Как дикая лошадь Пржевальского!

– И к чему весь этот маскарад?

Джина оценивающе щурит глаза, словно ощупывает меня не только снаружи, но и изнутри.

– Генка, внук мой драгоценный, врал как сивый мерин. Вот я и решила его немного в чувство привести. Только не думала, что он тебя так быстро найдёт и притворяться заставит.

– Вы знали, – я без сил опустилась на стул. Знобить начало ещё сильнее.

– Ну, не всё знала, – красит она губы яркой помадой и внимательно разглядывает себя в зеркале. – И не сразу. Он мне долго голову морочил поддельными фотографиями. А я ж, курица тупая, верила! Пока мне глаза не открыли. Но как он подсуетился, а? Успел пострел. Сына небось в глаза не видел?

Я отрицательно покачала головой и спрятала глаза.

– Он тебя выгнал или сама ушла?

– Сама, – еле слышно. Меня уже колотит от озноба, но я стараюсь сдерживаться, чтобы Джина не заметила.

– Обидел, значит? – препарирует меня властная старуха, а я не знаю, что мне делать.

Жаловаться на Генку не хочу. Это неправильно. Он ничего не обещал. Мало ли что я себе придумала и навоображала.

– Вот только не нужно ложным чувством вины страдать, – продолжает она меня воспитывать. – Из-за вашей дури ребёнок рос без отца!

Я вскипела. Взбунтовалась.  Сколько можно по мне топтаться, в конце концов!

– А вы не подумали, что Костик не сын Кр…Гены и не ваш внук?

– Что-о-о?! – взревела Джина и попёрла на меня танком. – Стоять! – попыталась она меня остановить, но не на ту напала.

Я позорно ретировалась, выскочила вон и спряталась в комнате мальчиков. Дверью перед её носом хлопнула и на задвижку закрыла.

– А ну открой! – неслабо ударила плечом умирающая бабулька.

Мне стыдно, но я промолчала и показала двери кукиш. Слишком много Джины – это опасно для моего психического здоровья.

– Ладно, я с тобой потом разберусь! – пригрозила мне Джина и, судя по всему, удалилась. Я перевела дух. Как оказалось, рано.

– Что, и тебя бабулька достала? – донёсся голос из-за спины.

Я медленно обернулась. Димка. Дома. И чтобы сие значило?

– Математичка заболела, честно. Два последних урока.

И глаза у него ясные, как на иконе.

– А географичка рожает? – поджала скептически губы.

– Нет, – вздохнул Димка, – это невозможно, ты же знаешь. Не хочешь посмотреть, чем там занята Джина?

Он явно пытался сбить меня с прицела.

– В каком смысле? – сделала вид, что поддалась.

– В прямом, – снова вздохнул юный гений и повернул ко мне ноутбук. – Я за ней слежку установил. Камер натыкал. Я её сразу же вычислил, что ни фига она не больная, а придуривается. Вот поэтому старая ведьма на меня и взъелась.

Я хотела его отчитать. И за старую ведьму, и за камеры в доме, но растеряла все слова. Разъярённая Джина носилась по комнате, как раненый вепрь. Она кому-то звонила, а этот кто-то долго не отвечал.

Я бы не удивилась, если б она телефоном об стенку шваркнула. С её-то кипучей энергией.

– Гена! – рявкнула Джина. Я аж подскочила от неожиданности. – Срочно домой! А, Костика заберёшь из садика? Забери, забери, внучок, и домой! Что случилось? Помираю!

И отключила телефон, старая зараза. Я испуганно покосилась на Димку. Надеюсь, вслух я Джину эпитетами не наградила. Но если и да, Димон ухом не повёл.

– Ну, в общем, на это тогда деньги и ушли. Те, карманные.

Видимо, сегодня Димка решил покаяться по полной программе.

– Надеюсь, ты не по всему дому свои камеры натыкал? – меня даже в жар кинуло. Я вдруг представила, что у нас в спальне… тоже.

– Нет, конечно, – буркнул юный хакер, – больно надо. Я охоту на Джину вёл.

– И сеть на неё ставил? – уж если узнавать, то всё до конца.

– Ну, а на кого же ещё? Она по ночам выходила курить. Это вы все спите без задних ног. А мне интересно стало, куда это она шляется, да ещё со своей свитой. Воздухом, оказывается, дышать. Сигаретным дымом то есть. Ну, чисто поприкалываться захотелось.

– Привидения, говоришь? И что бы ты Косте рассказывал, когда б он свою прабабку в сети увидел? Что она с того света явилась?

– Придумал бы что-нибудь, – закатывает глаза этот ловец жемчуга в мутной воде.

– Тебе надо было всё рассказать сразу, – пожурила я его.

– И лишиться прикола? Интриги? Ни за что! Вы ж скучные, а она прикольная.

И тут до меня дошло.

– И что ты у неё потребовал за молчание, приколист хренов?

Димка не смущается. Ну, разве что слегка розовеют у него щёки. Застенчивый такой наивный мальчик. Почти Гарри Поттер местного разлива.

– Оплату за обучение, – поправляет он очки, – Не сейчас, а когда школу закончу.

– Не боишься, что она помрёт и обещания своего не выполнит?

– Эта? Да она живее всех живых! Ну, а если б и того… значит, не судьба. Или судьба в другом месте, нужно лишь поискать.

Непрошибаемый. Я стянула с Костиной кровати плед и укуталась с головой. Знобило ещё больше, чем прежде.

– Разбудишь меня, когда концерт начнётся, – попросила я Димку и упала на кровать.

– Ты заболела, что ли, Лиль? – неужели он умеет тревожиться?

– Нет, – соврала зачем-то. – Просто спать хочу.

И провалилась. Что-то я устала от всего. И от театра в Генкиной квартире – тоже.