Читать книгу - "Я люблю...тебя! - Линдси Келк"

Я велела Эм и Мэтью, купившим гигантские порции мороженого, остаться на нижней платформе, чтобы якобы сфотографировать меня. На самом деле мне хотелось уменьшить число потенциальных свидетелей моего нервного срыва. Нездоровое желание поглазеть, как я шагну навстречу смерти, зажгло глаза друзей лихорадочным блеском, и это мне не понравилось. Особенно Мэтью как-то уж слишком веселился. Гнусавое мяуканье, изображавшее катапульту, и преувеличенный грохот падения, которые он имитировал все сорок минут стояния в очереди, настроения не улучшили. Когда меня пристегнули, я была вся в поту и не сомневалась, что у меня вот-вот разорвутся легкие.

— Я тут типа… это… все подготовлю и вам помашу, и тогда… — Щенок-оператор, стоявший за каким-то сомнительным контрольным пультом, вытер нос тыльной стороной руки и посмотрел на небо, типа… это… вспоминая текст. — Катапульта подбрасывает капсулу с пассажирами на высоту более ста метров над Ниагарским водопадом со скоростью сто шестьдесят километров в час. — Он кашлянул, сплюнул на пол и снова чем-то пощелкал.

О Господи, мне точно конец! Он продолжил:

— На наш аттракцион нельзя беременным, сердечникам и… ну есть еще эти… ограничения всякие. — Он пожал плечами. — Вы же это… не того… не в положении?

— Нет-нет, я всего лишь психически неуравновешенная, — ответила я с лучезарной улыбкой. Мне хотелось одного: побыстрее со всем покончить. Как пластырь оторвать. Смертельный пластырь, который выскользнет из механических рук и зашвырнет меня через все бьефы водопада в бездонную водяную могилу. В любую секунду без предупреждения. — Давайте уже начинать, пожалуйста.

— По-моему, это ничего. Умственно отсталые у нас точно прыгали, я помню. — Юный мистер Вин поплелся к пульту. — Только мне нельзя говорить «отсталые», когда я работаю на аттракционе.

Хоть бы перестал называть это аттракционом. Слово «аттракцион» означает веселье. Весело кататься на осликах на пляже. Или на «американских горках». А тут я привязана внутри огромной металлической машины смерти, которой управляет сын мистера Вина. За выполнение списка дел даже приза не полагается. Только сладкое-сладкое чувство удовлетворения, напомнила я себе. Это и есть приз. Если, конечно, я сейчас не разобьюсь. Тогда все мои достижения сведутся к визиту в полицейский участок, судороге и отвратительным каракулям на гнусной салфетке. Если бы не затеяла всю эту чушь, я бы сейчас здесь не стояла. Не напиши мы список, я бы не пыталась уяснить, почему не могу перестать думать, где Дэн, что он делает и с кем. Меня бы не волновало, что он не пытается позвонить или написать. Меня бы… Подождите, это что, сигнал? Я подалась вперед в своих ремнях, силясь поймать взгляд мистера Бина-младшего, но нет — тот деловито копошился над пультом, и половина тако свисала у него изо рта.

Вцепившись в ремни, я мысленно приготовилась к неминуемому концу. Если бы Элвису предложили на выбор: сдохнуть на толчке или над одним из величайших нерукотворных чудес света, — он, подозреваю, предпочел бы сортир. К тому же катапульта предполагает ограничение по весу. Ничего, есть и худшие площадки для старта в мир иной, чем берег Ниагары, откуда открывается вид редкой красоты. Я смотрела на оба водопада, низвергавшие белые пенные струи, на дрожащие зеленые деревья и ярко-синее небо. Удивительной красоты зрелище. Как жаль, что стоит обернуться, и горизонт заслонит кричащая неоновая вывеска «Боуларамы». Может, это тоже по-своему красиво, но как-то не так. У моих ног, вернее, под прозрачной капсулой, Канада, — а по ту сторону, за водопадом, уже США. Честно говоря, меня потрясло вулканическое извержение кича на канадской стороне. В сравнении с ней сторона Штатов выглядела исполненной достоинства и очень величественной, и я обрадовалась: умирать буду, повернувшись лицом к красивому. Я была убеждена, что это мои последние минуты.

Щелчок я услышала раньше, чем что-то почувствовала. Через долю секунды меня выбросило в небо, и водопад остался далеко-далеко внизу… Ну, на сотню метров, я имею в виду. Странно, но я ничего не ощущала — ни физически, ни эмоционально, а только сознавала, что Ниагарский водопад и мой желудок находятся где-то подо мной и в любую секунду восхитительное парение сменится холодящим стремительным падением и моей безвременной смертью, которая придет вот прямо сейчас. Подумать только — а я ведь всегда торжествовала, когда жизнь доказывала мою правоту!