Читать книгу - "Клуб одиноких сердец - Крис Манби"

— Да-а, — кокетливо протянула Руби.

— Я понимаю, в пятницу ты была… немного не в себе, и, наверное, мне не стоило приходить. Но если ты думаешь, что я воспользовался ситуацией… — Эмлин смолк и нервно закашлялся. — Если ты против, так и скажи, я не обижусь… Ну, словом, не хочешь ли ты сделать это еще раз?

Руби выдержала паузу, достаточную, чтобы Эмлин успел смутиться, испугаться и впасть в отчаяние.

— Не только секс, — торопливо заговорил он. — Мы могли бы сходить куда-нибудь. В кино! Ты видела «L'Appartement»? Французский фильм, но они дают субтитры… Если ты не любишь субтитры, мы могли бы посмотреть…

— Да, — сказала Руби.

— Да? Ты не любишь субтитры?

— «Да» означает — я пойду с тобой в кино.

Эмлин расплылся в улыбке.

— Когда? Когда состоится наше первое свидание?

— Можно сегодня вечером, — капризно-снисходительным тоном ответила Руби.

— Сегодня? Обычно по понедельникам я встречаюсь с друзьями в баре, — начал Эмлин. — Но ничего, обойдутся без меня. Хотя «L'Appartement» сегодня не идет… Неважно, мы посмотрим другой фильм. Или пойдем в боулинг. Ты когда-нибудь играла в боулинг?

— Боулинг? Нет, никогда.

— О, тебе понравится. Очень весело. Посмотришь, как я играю. Скажу без ложной скромности, я — ас. — Эмлин взглянул на часы. — Пора возвращаться. Ты готова?

— Да, но ты иди первым.

— Поздновато для конспирации, — улыбнулся Эмлин. — Наш местный тотализатор выплатил мне тридцать фунтов.

— Выплатил что?

— Шучу, шучу. — Эмлин досадливо прикусил губу. — Послушай, я не успеваю забежать в аптеку. Наверное, и ты тоже не сможешь, мы ведь уходили с разницей в десять минут.

— Конечно, — сказала Руби, — я зайду. Что купить?

Эмлин потупился. Руби ждала, что он скажет «презервативы».

— Кажется, я знаю, — произнесла Руби с тонкой улыбкой многоопытной женщины. — Банановый подойдет?

— А? — Эмлин уставился на нее непонимающим взглядом.

— «Дюрекс». Банановый.

— О нет. То есть да. Если тебе нравится. Я имел в вид у другое.

Эмлин нацарапал на клочке бумажки название противогрибковой мази.

— Большой тюбик, — велел он, припал к губам Руби слюнявым поцелуем и вышел из кафе.

Осторожно, как будто само название мази было заразным, Руби взяла бумажку за уголок и с омерзением уставилась на нее. Мартин что-то говорил про носки. НЕТ! Неожиданно со всей ужасающей ясностью у нее в памяти всплыла картина: Эмлин появляется на пороге спальни в розовом пеньюаре и длинных серых гольфах.

ДЕРМАТОФИОЗ! Роковой недостаток!

Никогда она не ляжет в постель с человеком, который страдает такой болезнью! Господи, а если он потом пойдет в ванную и снимет носки! Руби хлебнула чаю и громко икнула, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.

Как же теперь отделаться от Эмлина? Не идти же с ним в боулинг. Ха, там выдают специальную обувь. Как можно влезть в кроссовки, в которых до нее уже побывала чья-то потная нога с каким-нибудь заболеванием пострашнее Эмлиновского. Никогда Руби не наденет обувь с чужой ноги! Что же делать? Сказаться больной? Лучше сразу мертвой.

— Только что звонила Руби, — сказала Лиз Хейл Черной Пантере. — Говорит, что неожиданно почувствовала себя плохо — страшные желудочные колики. Просила передать, что сегодня на работу не вернется.

В отличие от Руби, Лу болела по-настоящему. Но если симулянтка отправилась домой валяться на диване и читать «Хелло», то Лу со своей вывихнутой лодыжкой похромала на прием к врачу.

С первой же минуты, как Лу стала инвалидом, Эндрью окружил ее невероятной заботой и вниманием. Когда они приехали из больницы, он одним рывком поднял ее — все сто тридцать два фунта живого веса — и три лестничных марша тащил на руках свою одноногую подругу. На следующий день Эндрью помчался в магазин и накупил, помимо всего необходимого, кучу экзотических фруктов и сладостей, чтобы порадовать страдалицу. Остальное время он сидел возле Лу, одной рукой поддерживал ее забинтованную конечность, а другой отщипывал ягодки винограда и клал ей в рот.

Лу была тронута такой самоотверженностью. Именно поэтому она даже не взглянула на последнюю страницу журнала «Тайм аут», который Эндрью принес ей в больницу. Журнал так и остался лежать на столике в приемном покое, дожидаясь следующего незадачливого пациента.

«Все, пора остановиться, — приказала себе Лу. — Больше никаких фантазий о прекрасных незнакомцах. Надо жить в реальном мире и принимать то, что дает тебе судьба».

Но в том-то и дело: Лу не нуждалась в таком подарке судьбы, единственным ее желанием было снова остаться одной. Как странно — Эндрью легко и незаметно вошел в ее жизнь, но избавиться от него оказалось непросто; глупая шутка с объявлениями обернулась серьезной проблемой.

Точнее, проблема заключалась в самой Лу. Она страшно не любила причинять боль другим людям. Оглядываясь назад, Лу ясно видела, что, по сути, она была так же беспомощна в своих взаимоотношениях с мужчинами, как и Руби. Каждый раз Лу выбирала не того и каждый раз, расставаясь с ним, использовала один и тот же прием: «Ты ни при чем, все дело во мне».

Так было и с Безумным Магнусом, чье безумие Лу поначалу приняла за творческую натуру. Магнус регулярно видел ангелов на автобусной остановке и уверял, что, заглянув в глаза человеку, может распознать сокрытый в нем дух первобытного животного. Но именно Лу пришлось долго и настойчиво внушать Магнусу, что это она страдает психическим расстройством и нормальным людям следует держаться от нее подальше. Магнус согласился, но до сих пор иногда позванивал и предлагал услуги своего психоаналитика.

Лу считала, что мужчине гораздо легче услышать: «Ты знаешь, я решила стать монахиней», чем откровенное: «Ты мне не нравишься». Но такой отказ оставлял место надежде. Какой мужчина устоит перед искушением и не попытается отбить невесту Христову? Или убедить девушку, не уверенную в своей сексуальной ориентации, что ее влечет к существам противоположного пола?

Подобная «доброта» на самом деле оборачивалась жестокостью — все равно что спасать запутавшуюся в паутине муху, у которой оторваны оба крыла.

Прием затягивался. Лу уже минут сорок томилась перед кабинетом врача. Она тревожно поглядывала на мужчину, задыхающегося в жутком предсмертном кашле, и перелистывала потрепанный журнал «Вуменс оун». Несмотря на укоры совести, Лу не могла заставить себя читать рукопись, которую больше недели таскала в сумке (верный знак, что произведение не стоит рекомендовать к публикации).

«Мистер Эдвардс, пройдите к доктору Ружди».

Молодой человек, сидевший в соседнем кресле, поднялся и бросил на столик журнал. «Тайм аут». Лу неуверенно протянула руку, потом отдернула и, наконец, взяла журнал. Старый номер, вышел месяц назад, сразу после того, в котором Руби поместила объявление о поиске незнакомца из метро. Лу перевернула замусоленные страницы — одну, другую, — чем ближе она подбиралась к рубрике «Однажды мы встречались», тем сильнее колотилось сердце.