Читать книгу - "Такси! - Анна Дэвис"

— Ладно. — Я нерешительно приблизилась и наклонилась, чтобы поцеловать его в голову. Твоя макушка пахнет подушкой. — Я часто говорила так. Один из милых наших стишков для двоих. И мне сразу стало лучше.

Ричард улыбнулся, но улыбка получилась кривой, как оскал той тыквы, и ее быстро сменило выражение усталости.

— Ты знаешь, который час, Китти?

— Без понятия.

— Почти полдвенадцатого.

— Ох.

— Вот именно — «ох». О чем ты думала, заявившись в такое время?.. Ты что, пьяна?

У меня вырвался слабый смешок:

— Нет. Конечно, нет.

Ричард окинул меня взглядом, отмечая и непривычную вялость, и несвежий вид, и снова посмотрел мне в лицо. Я была на грани истерики.

— Ну, может, пропустила глоток-другой. Ричард…

— Что?

Я попыталась собраться с силами.

— Извини, что я пришла так поздно. И мне жаль, что я разбудила Дотти. Просто…

— Просто — что? Китти, да ты посмотри на себя…

— Знаю. Я разваливаюсь, знаю. — Я хотела взять его за руку, но руки Ричарда прятались в карманах халата. Стоп. Нужно привести мозги в порядок. — Ричард, я повидала сегодня… Повидала такое… — Мертвое лицо Джоэла, измазанное кровью и соплями, возникло перед глазами. Я все еще ощущала запах опавшей листвы и грязи в парке. И горячий, сладковатый запах гниения.

— Китти, о чем ты? Что — «такое»?

Я встряхнула головой, отгоняя видение, и постаралась сосредоточиться на лице Ричарда — этот озабоченный, нахмуренный лоб, мягкий рот…

— Неважно. Главное — я поняла, чего я хочу. Ричард тер глаза, моргал — и молчал.

— Я хочу осесть, хочу мужа и семью. Хочу выйти за тебя, Ричард, и делить с тобой все. Хочу стать матерью для Дотти.

— Ох, Китти… — С Ричардом творилось что-то странное. Он будто был не в силах говорить.

Это был не его голос. Голос, которого я не слышала прежде.

— У Дотти уже есть мать.

У Джемаймы полные губы. Глаза, нос, кости — все такое мягкое, что я могу схватить и смять, как кусок теста. Длинные и густые каштановые волосы, бледная кожа. Очень женственная. Прямо прерафаэлиты долбаные. Небесно-голубой хлопчатобумажный халатик оставляет открытыми мягкие белые колени. Скрестив руки на груди, она презрительно смотрела на меня, словно я была воровкой детей.

— Что она здесь делает? — спросила я слабо. Ричард смотрел в пол.

— Скажи ей, Ричард, — произнесла Джемайма самодовольно.

— Скажи — что?

Но я уже знала — что…

— Китти, это было нелегко… — Ричард совсем обмяк.

— Ты говорил, что никогда не примешь ее обратно. Говорил, что хочешь меня. — Я подалась вперед, схватила его за плечи. — Прогони ее, Ричард. Пожалуйста, пусть она уйдет.

— Да никуда я не уйду, — заявила Джемайма. Я проигнорировала ее — смотрела только на Ричарда, вцепившись в его плечи. В глазах его было что-то мертвое.

— Ты не можешь доверять ей. Она же бросила тебя. Оставила Дотти. Как ты позволил ей снова сюда приползти — после всего, что она сделала! Однажды она тебя поимела — и снова это сделает.

— Вон отсюда! — Джемайма рванулась к нам.

Я заметила холеные, покрытые розовым лаком ногти, и тут она вцепилась в мою руку и попыталась поднять меня на ноги.

— Убери лапы!

Джемайма снова дернула, надеясь стащить меня со стула. Я чувствовала, что на это уходят все ее силы. Я не двигалась с места, одной рукой уцепившись за край стола. Ричард прятал глаза.

— Ричард… — Мой голос дрожал. От злости или от горя — не знаю. — Выход только один, и это ты…

Джемайма опять дернула мою руку, едва не вырвав ее из сустава, и я закричала от боли. От нее несло сексом. Твоя макушка пахнет подушкой…

Трещина разошлась, реальность раскололась. Мгновение назад я цеплялась за стол — мгновение спустя стояла посреди кухни, а Джемайма валялась у плиты. Испуганные глаза смотрели на меня из вороха каштановых волос и розовых ногтей. Халат распахнулся, обнажив белую плоть и рыжую поросль. Джемайма схватилась за разбитый в кровь лоб.

Ричард закрыл лицо руками.

Я словно со стороны услышала свой голос — будто это говорил кто-то другой:

— Ты же со мной трахался — да я тебя пришибу сейчас…

Рука сжалась в кулак, потянулась вперед.

— Мама!

Она вбежала в комнату в ночной рубашке. С клубничками — я купила ее в «Маркс энд Спенсер». Маленькие ножки дробно топали по плиткам. Пронеслась мимо отца, мимо меня, не замечая нас.

— Милая, все хорошо. С мамой все в порядке. — Джемайма обняла ее, прижала к себе, зашептала на ухо: — Успокойся, малыш, все хорошо.

И улыбалась через плечо Дотти. Улыбалась, глядя на меня. На рубашку с клубничками капала кровь.

8

Дышать было тяжело, но виски помогало. Одной рукой я держала руль, а другой — бутылку. В небе сияли звезды, дорога была пуста. И куда, на хрен, я еду. Узкие переулки. Большие шикарные дома. Огни светофоров — на кой черт они нужны… Дорога передо мной так и так открыта. А это что за зеленая мутотень?.. Хемпстед. Хемпстед-Хит, мать его…

Надо решить, куда я еду. Нужна какая-то цель, нельзя же и дальше катиться куда глаза глядят. А то скоро по кругу начну накручивать.

Страшный старый Кэмпден. Неистребимый запах хот-догов. Козлы на тротуарах держатся за свои кебабы, орут вслед такси. Огонек выключен, педрилы. Я вам не прислуга, мать вашу. Я же именно здесь Джонни в первый раз увидела. Его сдувал ветер, как нарисованного человечка-палочку, только в развевающемся пальто. К «Слону» просил подвезти… Знать не знал, кто я. И я так и не сказала, что встречала его раньше.

Кингз-Кросс… Сент-Панкрас — красный свадебный пирог, дерьмо. Юстон-роуд — видите, знаю же, где нахожусь. Знаю… Пустые кварталы контор. Ни души вокруг. Только ночной народец вроде меня, но мы не в счет. Тауэр-стрит…

Иисусе, это еще что за хрень? Я же, мать вашу, по кругу езжу. Рассел-сквер, точно. Британский музей — кладовка с гребаными саркофагами. Нет, так дальше нельзя. Куда, черт возьми, я еду? Не домой — это факт. Надо найти место, где можно дышать. Свежий воздух. По-настоящему свежий.

Сентер-Пойнт. Они что, этот член тут не смеха ради поставили?..

Сохо. Кошмар — народ прет из баров прямо на дорогу. Плетутся аккуратно передо мной, и плевать им на все. Вереница вертких мини-кебов, вытянутых лимузинов и замысловатых китайских велосипедов… Воздух вонючий, густой — хоть бритвой кромсай… Сохо — волосатые подмышки Лондона.

Кажется, я еду на запад. Гайд-парк, Байсуотер-роуд. Что у нас на западе? Куда мне направиться? Дальше, дальше и дальше. Девон… Корнуолл… Уэльс…