Читать книгу - "Одинокий волк - Патриция Гэфни"

Добыть ключи не составляло никакого труда. Гораздо труднее оказалось заставить ласок и горностаев покинуть свои тесные клетки и скрыться среди деревьев в парке. В конце концов ему пришлось их выгонять, подталкивая ногами, через искусственный мох и высохшие, мертвые коряги, разбросанные по полу. Очутившись на земле, подросшие детеныши почуяли свободу и оживились: по правде говоря, она привлекала их больше, чем их родителей. Когда они прыгнули и бросились наутек, старшим пришлось последовать за ними.

Скунсов он решил не трогать: открыл дверь их клетки и поспешил прочь. Пусть делают, что хотят.

Еноты ни за что не хотели выходить, они стали совсем домашними. Им здесь нравилось. Он сказал: «Ну и оставайтесь», а сам двинулся дальше.

Куницы и пеканы были умные: они сразу сообразили, что от них требуется, им не надо было ничего показывать. Не успел он открыть проволочные воротца клетки, как они высыпали наружу и умчались – черные и коричневые меховые шарики укатили прочь и растворились в темноте. Секунды не прошло, как их уже не было видно.

А вот лисы ему не поверили. Они были сломлены и не хотели верить, что в их судьбе что-то может измениться. Ему пришлось пробежать вместе с ними часть пути, чтобы заставить их проснуться, пробудить в них надежду. Он остановился у подножия холма, и лисы – те, что еще не разбежались во все стороны по дороге – пронеслись мимо него, обгоняя друг друга на пути к свободе.

У бобров был свой отдельный загон, внутри которого они соорудили запруду на ручье, протекавшем через весь парк, поэтому Майкл не стал их трогать. Они и так были свободны: дело их жизни было прямо здесь. И выдр он тоже оставил в покое. Все, что им требовалось для счастья (горка из грязи), имелось в их просторной клетке на свежем воздухе.

Дальше барсуки. Его любимцы. Они были самые умные – точно знали, зачем он пришел. Но они оказались такими добросердечными, что не захотели уходить.

– Идите, – говорил им Майкл. – Бегите!

Но он вскоре понял, что они не умеют ненавидеть что бы то ни было, даже зоопарк. Для Майкла это стало жестоким ударом. Чтобы выпустить оленей, надо было достать другие ключи. Олени обитали в тесноватых, пыльных, утоптанных загонах без единого клочка травы, расположенных в передней части зоопарка. Вот и отлично, он выгонит их прямо через главные ворота.

Майкл и представить себе не мог, что на свете существует столько разных видов оленей – десятка два, а то и больше – но, раз начав, он уже не мог остановиться. Сначала он выпустил карибу и белохвостых, потому что был с ними знаком, наблюдал их ежегодные миграции, наплывы и уходы с тех пор, как себя помнил. Дальше освобождал всех подряд.

И как ему только в голову взбрело, что он сумеет направить их всех куда бы то ни было, не говоря уж о двенадцатифутовых воротах, находившихся на расстоянии пятидесяти ярдов? Но он не сдавался, делал все, что мог, и примерно треть животных направилась именно туда, куда он их гнал. Остальные в испуге и смятении рассыпались по всей территории. Ждать пришлось недолго: вскоре топот их копыт и запах страха перебудил весь зоопарк. И переполошил охранников. Он не испугался: им ни за что его не поймать. Но он еще не закончил свою работу и только теперь понял, что оленей надо было оставить напоследок. Стремительно передвигаясь в темноте, обходя стороной административные здания, с легкостью уклоняясь от бегу– щих во все стороны, выкрикивающих проклятия людей с фонарями и факелами, Майкл направился к клетке с медведями. В домике смотрителя ему пришлось задержаться. Рядом с ключом от клетки барибалов висел ключ от клетки с росомахами. Майкл презирал росомах. Маленькие, сильные, уродливые, злобные – они ели все, что попадалось: лосей, оленей, птиц, дикобразов, наживку и даже животных, попавших в капкан, а что не могли съесть, портили мускусными выделениями, мочой и пометом. Его рука, протянутая к ключу, застыла в воздухе. Снаружи раздался голос – мужчина что-то крикнул. Близость опасности все решила за Майкла.

Он схватил ключ от медвежьей клетки и выскользнул из домика.

Он выпустил только барибалов, но не остальных. Он не знал повадок могучих гризли и гигантских белых медведей. Для него они были чем-то вроде тигров или слонов – незнакомцами, которым он не мог доверять. Но барибалы никогда никому не причиняли вреда и всегда старались держаться подальше от людей.

В зоопарке царил настоящий хаос: животные в клетках рычали, выли и блеяли, охранники вопили и беспорядочно суетились. Свою куртку и башмаки Майкл спрятал под кустами недалеко от главных ворот. Они ему понадобятся, когда он выберется отсюда. На улицах он должен выглядеть как обычный человек, не привлекать к себе внимания. Осторожно кружа, избегая освещенных дорожек, он услыхал шарканье башмаков по камням за миг до того, как человек вышел из зарослей и направился к нему. Слишком поздно прятаться – человек его заметил. Майкл побежал прямо на него.

– Эй! Стой, ты…

Человек отскочил в сторону в последнюю секунду, глаза на освещенном луной лице округлились от изумления. Он погнался за Майклом, требуя, чтобы тот остановился, а потом сам остановился и заорал:

– Держите его, это он! Вон он! Эй, держите этого парня! На дорожке появился другой охранник, державший фонарь. Увидев Майкла, он поставил фонарь на землю и вскинул кулаки, готовясь к драке. Майкл изменил направление и обошел его стороной.

Теперь ему уже не удастся достать одежду, кругом слишком много людей. Он уйдет в другую сторону, назад, и скроется в лесу.

Олени повсюду. Он не мог пробежать и двух шагов, чтобы не наткнуться на одного из них. Но они могли послужить ему укрытием! Спрятавшись за их спинами, он мог двигаться какое-то время вместе с ними, бежать туда, куда их гнал страх. Как много оленей!

Он лишился своего укрытия, когда раздался короткий отрывистый грохот. Майкл знал, что это за звук. Все животные это знали. Выстрел.

И опять «бух!» – со стороны волчьего загона. Все у него внутри кричало: «Беги, спасайся!» Надо было бежать со всех ног прочь от этого звука. Он начал бег, но быстро повернул на бетонную дорожку. Его ноги громко шлепали по твердым плитам. Он мчался вниз по длинному пологому спуску. Туда, где слышались выстрелы.

Двое людей, один с фонарем, другой с ружьем. Оставшаяся пара волков, те, что не захотели бежать вместе со всеми, за это время выбрались за ограду загона, но люди заставили их прижаться к забору снаружи. Волчица взбесилась. Обезумев от страха, она рычала и короткими бросками кидалась на людей, а потом начинала всем телом биться об ограду в отчаянной попытке скрыться. Распахнутые ворота загона были всего в восьми футах от нее, и все, что ей требовалось, – это пробежать в них, чтобы оказаться в безопасности. В плену, но в безопасности. Сбитый с толку самец, злобно огрызаясь и подвывая, бросился к воротам и едва не забежал внутрь, но в последний момент отпрянул и вернулся к своей подруге.

Человек, державший ружье, вскинул приклад к плечу. Майкл был слишком далеко, чтобы его остановить. Он закричал «Не-е-ет!» за секунду до того, как ружье плюнуло огнем. Волчица громко взвыла, ее тело ударилось о загородку, замерло на миг и рухнуло. Ее белая опушка окрасилась брызгами крови. Она несколько раз дернулась и застыла. Человек щелкнул ружьем. Это означало, что он опять будет стрелять.