Читать книгу - "Любовный контракт - Александра Джонс"

Во время ланча Оливия привела волосы в порядок в ближайшей парикмахерской, вернувшись к короткой прическе, которую мисс Котсволд носила в девичестве.

Стюарт обещал позвонить ей и дать знать, когда прибывает в Хитроу. Оливия напрасно прождала звонка весь день. Она ушла из Фаррингдона в седьмом часу, дома никаких сообщений от мужа не было — ни факса, ни записи на автоответчике.

Миссис Даннимотт оставила им любимый ужин Стюарта — ростбиф и йоркширский пудинг. Она поужинала в компании Верити, едва притронувшись к пище.

Эрнст оставался наготове, чтобы забрать Стюарта из аэропорта, но до девяти вечера тот так и не позвонил. Тогда Оливия сама позвонила Маккензи в Нью-Йорк. В Большом Яблоке в это время было четыре пополудни, и все как раз готовились к уик-энду. Маккензи-старший уже ушел домой, а оставшиеся в фирме сотрудники могли сообщить только, что, насколько им известно, мистер Стюарт отбыл из Нью-Йорка рано утром.

Но если Стюарт покинул Нью-Йорк рано утром, то даже при семичасовом полете на рейсовом лайнере (против трех часов на «Конкорде») он давно должен был прилететь! Может быть, его рейс отложен? Но в таком случае он наверняка предупредил бы ее!

Оливия позвонила Эрнсту в коттедж и сказала, чтобы он шел спать: видимо, Стюарт решил переночевать в офисе, чтобы не беспокоить их в столь поздний час.

На следующее утро Оливия позвонила в Фаррингдон. Ответил Данкерс. Она попросила его проверить, был ли Стюарт в офисе.

— Нет, мисс Оливия, определенно нет. Я проверял этажи и «Лэмпхауза», и «Маккензи» только недавно, когда заступил на дежурство. Его здесь нет, и никаких сообщений не оставлено.

— Спасибо. Дайте мне знать, если муж все-таки появится сегодня, Данкерс.

— Разумеется, мисс Оливия.

Так и не получив за всю субботу ни одного сообщения, Оливия провела ее, бесцельно слоняясь по дому и саду. А в воскресенье начала всерьез беспокоиться. Чувство гнева на мужа заметно ослабло.

Неужели, думала она, Стюарт как-то пронюхал о ее резком отношении к фотографиям и взял дело в свои руки? Вдруг он решил бросить ее!

Возможно, он устал от ее депрессий, от ее напряженного рабочего графика, от систематического неприятия его «светлых идей». А возможно, она ему просто надоела.

Оливия дрожащими пальцами набрала номер «Плаза-отеля» в Нью-Йорке. Она попросила дежурного сделать мистеру Стюарту Маккензи ранний утренний звонок: его жена в Англии желает срочно переговорить с ним. Ей было должным образом сообщено, что мистер Стюарт Маккензи выбыл в пятницу рано утром.

Тогда она позвонила Маккензи-старшему над Род-Айленд, несмотря на то что там было три часа ночи. Трубку взял дворецкий.

— Сожалею, мадам, но мистера Маккензи нет дома, ему пришлось неожиданно вылететь в Торонто. Мистер Стюарт? Понятия не имею, мадам! Может быть, он улетел с отцом в Торонто на его личном самолете, но мне об этом не сообщали. Все, что я могу сказать, мадам, это…

— Хорошо, хорошо, благодарю вас! — Оливия положила трубку — и этот конец обрезан!

Она позвонила Бэрди домой.

— Бэрди, я завтра приду не слишком рано. Мой ветреный муж весь уик-энд не показывался.

— Сочувствую, дорогая! Я могу чем-нибудь помочь?

— Ничем, если только ты не знаешь, где эта свинья.

— Оливия, ты так расстроена…

— Да, Бэрди, да! Почему он мне не позвонил? Почему он не показывается? Что, черт возьми, с ним случилось?

— Я уверена, что ничего не случилось. Наверное, он пытался связаться с тобой, но…

— Нет, не пытался! Кто-то его прячет, это точно!

— Я тебе советую, дорогая, не появляться в «Лэмпхаузе», пока не разберешься с домашней ситуацией. Не беспокойся о делах, мы с Натали управимся. Если он позвонит в офис, я сразу дам знать. А теперь ступай и отдохни, у тебя измученный голос. — И Бэрди дала отбой.

Остаток воскресенья Оливия провела в работе — лучшем средстве от депрессии и неуверенности, а также других неприятных эмоций, порожденных современным образом жизни. О да, ей на самом деле надо было быть викторианской матерью семейства со связкой ключей на поясе, у которой одна забота — что сказать кухарке насчет обеда в отсутствие ненадежного мужа…

Она собралась с мыслями и пошла купаться в одиночестве. Затем целый час занималась хатха-йогой, после чего почувствовала себя значительно лучше. Дальше — больше: она вылизала кухню от пола до потолка, хотя миссис Даннимотт всегда оставляла ее без единого пятнышка. Потом вывела детей на прогулку с Верити. Немного почистила заросли ежевики, смело вторгшись на пока оставшуюся нетронутой территорию.

То, что они с садовником благоустроили, выглядело отлично — цветы, кусты и ползучие растения были готовы зацвести с приходом мая. А кому это надо? — подумалось ей. Много тяжелой работы понадобилось, чтобы привести в порядок пол-акра заброшенной земли. Возможно, Стюарт прав — надо было пустить землю под виноградники и выпас лошадей!

Стянув вечером с рук садовые рукавицы, она почувствовала, как смертельно устала. Зато это помогло заснуть беспробудным сном.

Утром в понедельник она не сразу вспомнила о пропавшем муже. Но потом холодный рассвет все вернул на свои места.

Верити возилась с детьми в детской. Оливия поцеловала Дэнни и Каро и пошла вниз за стерилизованной бутылочкой, которую надлежало наполнить грудным молоком, а потом поместить в холодильник.

— Кто-то вычистил мою кухню, как операционную! — сказала миссис Даннимотт. — Держу пари, что это милая Верити, благослови ее Бог!

Это ее кухня, а не кухня Оливии Маккензи, вот как!

— Не спрашивайте меня, почему я сегодня дома, миссис Даннимотт… Я решила снова стать Оливией Котсволд, самой собой, а не чьей-то женой. Теперь я буду сидеть дома!..

Испуганная экономка только и нашлась сказать:

— Вы босиком, дорогая! На этих холодных каменных плитках можно простудиться до смерти!

— Ну и пускай! — с надрывом сказала Оливия. — Тогда этот ублюдок сможет уйти к другой женщине с чистой совестью — не как сейчас!..

Теперь вся деревня будет знать, что брак Маккензи, как и множество других современных браков, идет ко дну! Оливия поставила бутылочку с грудным молоком в холодильник, аккуратно пометив дату и время, взяла оттуда йогурт и банан и присела за кухонный стол, уронив голову на руки.

— Ну, ну, дорогая, выплачьтесь… — миссис Даннимотт по-матерински погладила хозяйку поместья по спине, как будто происходящее действительно волновало ее. — Я уверена — все не так плохо, как кажется! — Она поставила на плиту чайник. — Чашка крепкого чая творит чудеса! Выпейте и идите в постельку, дорогая, вы совершенно измучены. Уверена, что мистер Стюарт в полном порядке и ничего плохого с ним не случилось!

— Не случилось, так случится! — Оливия вскочила с места и побежала в кабинет, откуда отправила по факсу два срочных послания, написанных крупными буквами, — одно в Нью-Йорк, другое в Торонто: «ГДЕ ТЕБЯ ЧЕРТИ НОСЯТ?».