Читать книгу - "Однажды ты станешь моей - Морган Бриджес"

не в силах выразить словами. Я влюбляюсь в него.

Если еще не влюбилась.

Он нежно целует меня, медленно как никогда. Нетерпение утихло, но осталась страсть. Сильное притяжение, которое выходит за рамки секса. Оно пугает меня до смерти.

Но я никуда не уйду.

Глава 40. Хейден

Калиста принадлежит мне.

В моих мыслях она принадлежала мне всегда, но теперь у меня ее тело. Я пометил его, поставил свое клеймо, обозначил это спермой на ее коже и красными пятнами от поцелуев на ее шее и груди. Единственное, чем мне осталось завладеть – ее сердцем. Оно мне тоже нужно.

Больше, чем что-либо еще.

Она трепещет подо мной, глядя мне в глаза, на ее лице дорожки от слез. Тыльной стороной ладони я вытираю их и наблюдаю за ее реакцией на мое прикосновение. Она льнет ко мне и закрывает глаза, выпуская нежный вздох изо рта.

Никто не был с Калистой так, как я. Мы идеально подходим друг другу, поэтому лишь я смогу удовлетворить ее.

– Ты как? – спрашиваю я. Она кивает, и я прищуриваюсь. – Не ври мне.

– Все нормально, Хейден. Я просто… устала.

– Устала?

Она одаривает меня улыбкой, чтобы убедить в своих словах, но это не помогает рассеять беспокойство, собирающееся на задворках моего сознания.

– Ты вообще-то вымотал меня, – говорит она. И хотя у нее и так красное лицо от физической нагрузки, румянец все равно виден на ее щеках. – У меня так никогда не было.

– У меня тоже.

Я выдаю правду, не успевая подумать. Если хоть какое-то сожаление о высказанных вслух самых потаенных мыслях у меня и возникло, то оно тут же испарилось, когда я увидел теплый блеск в ее карих глазах. Калиста смотрит на меня так, словно я ее спаситель. Полагаю, так оно и есть.

Но еще я ее враг, мужчина, убивший ее отца.

Любые чувства, которые она испытывает ко мне, умерли бы, если бы она узнала об этом. Даже во имя правды я не могу рассказать ей. Я рискую потерять Калисту, а оно того не стоит. Ничто не стоит такого риска.

– Хейден, прошу тебя, не говори того, что не думаешь. Не нужно стараться не обидеть меня.

Она и понятия не имеет, насколько не права.

Я поднимаю бровь.

– Я говорю правду.

– Но у тебя было столько женщин. – Она качает головой, притягивая мой взгляд к своим темным волосам. – Сложно поверить, что со мной секс какой-то другой.

– С тобой все другое.

Прежде всего я никогда раньше не был одержим и не преследовал женщин. А еще мне не приходилось за ними гоняться. Но самое важное: никто до нее не пробудил во мне чувства. С Калистой я начинаю испытывать весь спектр эмоций. Это беспокоит меня, но я не в силах остановить процесс.

– Очень мило с твоей стороны, – шепчет она. – Я ценю это.

Я ухмыляюсь.

– Я не пытаюсь быть милым. Я всегда говорю то, что думаю, иначе я бы даже не начинал. Так что верь мне, когда я говорю, что никогда не встречал никого, похожего на тебя.

Эта женщина воздействует на меня совершенно непредсказуемо. Даже сейчас я поражаюсь своему поведению и мыслям, которые появляются, когда она рядом. А я ненавижу сюрпризы. Полагаю, что Калиста единственный человек, которого я не возражал допустить в свою жизнь. Вначале, возможно, но сейчас…

Я представить не могу жизни без нее.

– Если честно, я могу сказать то же самое о тебе, – говорит она. – Харпер думает, что ты сумасшедший.

И это не исключено.

– А ты что думаешь?

Она морщит носик, и мне это кажется милым.

– Я думаю, ты ненормальный, но даже если так, то и я не в себе, потому что мне это нравится.

Если бы ты только знала о том, что я сделал… и сделаю ради тебя.

– Важно только то, что думаешь ты, – говорю я. Она лучезарно улыбается мне, и я снова чувствую знакомую боль в груди. Ту, что приходит только из-за Калисты. – Давай уложим тебя спать.

Она кивает, но, когда я поднимаюсь, она замирает и прижимает ноги друг к другу. Она морщится так, что ее лоб собирается в складочки, и я тут же застываю на месте.

– Кэлли?

– Ничего страшного.

– Посмотри на меня. – Она бросает на меня взгляд, и я, всматриваясь в нее, вижу, как ей неприятно, и спешу утешить: – Не должно долго болеть.

– Да я же не девственница, но я…

Я резко прижимаюсь губами к ее рту, чтобы заглушить продолжение фразы, которое может вывести меня из себя. Калиста не сопротивляется, она приоткрывает рот, и ее тело обмякает под моим. Я целую ее, пока она не обвивает мою шею руками, забывая о любом дискомфорте.

– Если ты произнесешь имя другого мужчины, пока на твоей коже моя сперма, я убью его, – говорю я. Я в любом случае могу его убить, ведь он получил ее тело до меня. – Одно я знаю наверняка: я буду последним человеком, который тебя трахает.

– Хейден. – Мое имя – лишь движение воздуха. Или даже стон.

– Хорошая девочка. Это то, что я хочу слышать от тебя.

– О боже. – Калиста переводит взгляд с моего члена на свою промежность. Это меня возбуждает. Затем ее грудная клетка начинает вздыматься от неровного дыхания, и мой взгляд привлекает ее красивая грудь. Я снова готов ее трахнуть.

– Мы замарали диван? – шепчет она.

Веселье зарождается у меня в груди. Оно застает меня врасплох, но при виде отчаяния на лице Калисты я не подавляю его. Мой смех разносится по огромной комнате. Не могу вспомнить, когда в последний раз я так смеялся.

Она игриво шлепает меня по руке:

– Я серьезно, Хейден.

Только спустя несколько мгновений мне удается взять себя в руки. И снова у Калисты получилось сделать так, чтобы я отпустил контроль, но я могу смириться с этим.

– Все нормально. Я же сказал, что порву тебя. Теперь давай приведем тебя в порядок.

Ее смущение сменяется ужасом, когда я беру ее на руки, собираясь нести в ванную.

– Диван, – тихонько стонет она. – Мы испортили его нашим… сексом.

Я снова смеюсь, на этот раз еще громче и дольше.

– Не испортили, а улучшили.

– Фу, Хейден. Просто фу.

– Каждый останется при своем мнении.

– Мне нужен санитайзер, или тебе придется избавиться от дивана. И той женщины с фотографии, – бормочет она.

Я чуть не начинаю смеяться в третий раз. На фотографии в моей спальне Калиста. Когда-нибудь я