Читать книгу - "Бесчувственный Казанова - Л. Дж. Шэн"

хочешь умереть? – Я сжала пальцами оливку без косточки, наблюдая, как из нее вытекает масло.

Риггс рассмеялся.

– Вообще-то залезать пьяным на крышу гораздо опаснее, чем взбираться на Эверест с кислородными баллонами, местным провожатым и месяцами подготовки за плечами.

– И в чем же состоит привлекательность? – спросила я, правда желая знать.

Риггс изобразил потрясение.

– Ты спрашиваешь, чем меня привлекает подъем на самую высокую точку, на которую может ступить человек?

Я кивнула, пожав плечами.

– Я не понимаю.

– Хочешь верь, хочешь нет, но я не понимаю, в чем прикол ламинировать списки. – Он небрежно опустил локоть на мое колено, и мое сердце как-то странно екнуло в груди. – А если серьезно, я кайфую от мысли, что мое тело способно на безумства. Альпинизм взывает к той части меня, которая желает подтверждения, что я Питер Пэн.

– Питер Пэн?

– Вечно молод.

Я молча обдумывала услышанное, как вдруг он совершил нечто невероятное и сам решил поделиться.

– Я покорил их все. Эверест, К2, Канченджангу…

– Не все, – заметила я, вспомнив татуировку на внутренней стороне его руки. Риггс приподнял бровь.

– Я что-то упустил? Ты же знаешь, что гора Дью[22] – не настоящая?

– Ты не покорил Денали. И поскольку горы измеряются от самого основания до вершины, то формально Денали выше Эвереста. – Да, эта девчонка пользуется гуглом. Я осторожно добавила, не сводя с него глаз: – Только не говори, что боишься подниматься на Денали.

Но Риггс не попался на удочку, а только ухмыльнулся с надменным видом.

– Ты знаешь, почему я на нее не поднимался.

– Потому что не желаешь ехать на Аляску.

– Десять очков женщине с красивыми фиолетовыми глазами. – Он взял бутылку воды, которую я прихватила для него, и выпил залпом.

– И почему же? – допытывалась я. – Ты не производишь впечатление парня, который чего-то или кого-то боится. Что такого на Аляске, раз ты так боишься туда ехать?

Риггс задрал подбородок и посмотрел на меня из-под полуприкрытых век. Я почти слышала, как у него в голове крутятся шестеренки. Как много стоит мне рассказать? И вообще, почему он должен это делать?

– Эта информация может понадобиться для собеседования перед получением визы. – Я облизала губы и сглотнула. – Я должна знать.

– Какое им дело, что я никогда не был на Аляске? – Он нахмурился.

– Такое! – Я нервно рассмеялась. – Увидят, что ты покорил все остальные горы. Твое имя упоминается в Интернете. Ты давал интервью. Они захотят узнать, открылся ли ты мне. Своей любящей жене.

Даже для моих ушей прозвучало как фантастически глупое оправдание. И все же казалось, Риггс разрывался между желанием рассказать и отгородиться от меня.

Я молча ждала, затаив дыхание. Не понимала, почему мне так важно услышать его историю об Аляске. Может потому, что в глубине души знала: он никогда ни с кем ею не делился.

– Наверное, все сводится к проблемам из-за взросления без матери. – Он со вздохом оперся на локти и вытянул свои длинные ноги.

– Я думала, что твоя мать жила в Сан-Франциско? – нерешительно спросила я.

– Жила. Но умерла на Аляске. – Наступила пауза, во время которой я видела, что он с усилием пытается выдавить из себя слова.

– Она сбежала на Аляску, когда дедушка велел ей взять себя в руки и заботиться обо мне. Там жил ее никчемный парень, поэтому туда она и поехала. По всей видимости, по прибытию она застала своего Безымянного Парня в компрометирующем положении с другой малолеткой, и слетела с катушек. Угнала его пикап и уехала. Наверное, хотела утереть ему нос. – Горькая улыбка омрачила его красивое лицо.

Меня охватило ужасное предчувствие, и я невольно вздрогнула, напрягшись всем телом, будто готовилась к тому, что он скажет дальше.

– Видимо, она напилась или была под чем-то, хотя у нее в крови так ничего и не нашли. – Риггс цокнул языком. – А может, покончила с собой? Да кто, черт побери, знает? Я знаю лишь, что она съехала с дороги, наплевав, кого бросает на произвол судьбы. Суть в том, что Аляска сделала меня сиротой – не просто ребенком с проблемными родителями, а круглым сиротой. Как бы иррационально это ни было, я отказываюсь там появляться.

– Не думаю, что это иррационально, – тихо ответила я, пальцами рисуя круги в пыли на голом бетоне. – По-моему, ты просто защищаешь себя. Это умно.

Риггс запрокинул голову и закрыл глаза. Я смотрела на него, как завороженная.

– Но, может, ты все же не сирота, – внезапно выпалила я. – Ты когда-нибудь пытался найти своего отца?

Он открыл глаза.

– Разве не он должен пытаться меня отыскать?

– В идеале, – согласилась я. – Но мы живем не в идеальном мире.

– В идеале он сейчас на том свете.

– Он не виноват в ее смерти. – Мой голос прозвучал так тихо, что, удивительно, как он меня услышал.

– Может, и так. – Так и не убрав локоть с моего колена, Риггс рассеянно постучал пальцами по моей ноге. – Но он виноват в том, что она сбежала. Он был изменщиком. Поэтому я не завожу отношений. Не хочу изменять и становиться жертвой измены.

Его слова прожгли путь в мое сердце. Все его доводы, почему он не хотел остепениться, были серьезными, продуманными и основательными. Уже этого хватило, чтобы предостеречь меня, что нельзя проникаться к нему чувствами. Он не изменит своего решения.

Но меня охватило желание поддержать его. Мне было невыносимо от мысли, что он несчастен. Я перевернулась на бок. Встала голыми коленями на пыльный усыпанный камешками пол. Оттолкнулась от него ладонями и забралась Риггсу на колени.

– Риггс, – прошептала я. Он не ответил, так и не открыв глаза. Его тело источало тепло. Я нерешительно прижала ладонь к его небритой щеке. Казалось, будто мы поменялись ролями. Девушка-воин спасает спящего красавца-принца.

– Риггс. – Я провела пальцами по его лицу, по точеным скулам, очертила контуры его губ. – Я знаю, что ты не спишь.

– Перестань ко мне прикасаться, – хрипло ответил он.

Я не испытала ни обиды, ни разочарования, а только улыбнулась.

– Почему?

– Потому что из-за этого мне снова хочется заняться сексом, а случившееся вчера, по всей видимости, было разовым событием.

Я обрадовалась, что он так и не открыл глаза. Зато не пришлось смущаться оттого, что я стала красная, как свекла.

– Ему не обязательно быть разовым. – Я едва слышала собственный голос.

Риггс открыл глаза. У него был пылкий взгляд Джеймса Дина за миг до того, как он разотрет твое сердце в песок.

– Я такая же, – тихо призналась я. – Ну… не совсем. У меня есть семья.