Читать книгу - "Просто идеал - Джудит Лэнсдаун"

– Нет-нет, я не забыл о тебе. Принес тебе сахар, и морковку, и яблоко. Сегодня у нас праздник, слышишь ты, бестолковая упрямая тварь? Я приехал сюда, чтобы сделать приятное Мартину и купить тебя, обормота. Впрочем, если получится, тебя я все равно куплю и Лидди тоже мы возьмем с собой. Так вот, теперь это не главное. Потому что случилось чудо: здесь я нашел самую замечательную, восхитительную, умную и красивую женщину. И она любит меня!

– Ты уверен? – раздался рядом негромкий голос. Мэллори сделал шаг назад и быстро выхватил кинжал из кармана.

– Ты уверен, что она тебя любит? – продолжал голос. – А ты ее? Это для меня не менее важно. Потому что если ты обманешь эту замечательную, восхитительную, умную и красивую женщину и разобьешь ей сердце – я убью тебя!

– Сильвердейл? Какого дьявола ты здесь делаешь?

– Да так... И будь добр, убери кинжал, Мэл. Все-таки я твой кузен, а ты чуть ли не с лезвием к горлу. К тому же у меня есть пистолет.

На секунду воцарилось молчание, и маркиз перестал улыбаться, но в следующее мгновение на лице его появилась презрительная гримаса, он тихонько выругался и приказал:

– Опусти пистолет, Слай.

– Ладно. – Кузен убрал опасную вещицу в карман и похвастался: – Французская модель. Стреляет семь раз без перезарядки.

– И что же ты делаешь в конюшнях сквайра с этой замечательной игрушкой? – поинтересовался маркиз. – Да любой, кто тебя увидит, решит, что ты и есть негодяй, убивший бедную девушку, а теперь охотишься за мной в надежде закончить начатое.

– Но ты так не думаешь?

– Нет, – решительно ответил Мэллори. – Я чуть было не усомнился в этом минуту назад, когда увидел направленный на меня пистолет. – И повторил: – Нет! Ты не способен на убийство.

– Ошибаешься. Я пойду на убийство, если вынудят обстоятельства. Если тому, кто мне дорог, будет грозить опасность. Поэтому я и спросил насчет Ханны: любишь ли ты ее или решил поразвлечься в ожидании аукциона. Видишь ли, она уже пережила одно горькое разочарование... по моей вине. И я не хочу, чтобы ей опять было больно.

– И ты готов убить меня, если я скажу, что не люблю ее?

– Не знаю, может, я и не смог бы застрелить прямо сейчас, но я пошел бы к Ханне и рассказал о твоем коварстве. Хотя я знаю, что ты ее любишь.

– Да, – признался Мэллори, – сам себя не узнаю, но так и есть. И все же что ты делаешь здесь с оружием в кармане?

– Охраняю счастливое будущее Ханны. Мы с Гейзенби обсудили случившееся и решили сторожить по очереди.

– Кого? Снупа?

– Да нет же, глупец! Тебя!

Постоялец миссис Диринг завел свою кобылу в сарай на поле Хаттера. В этот раз он был намного осторожнее и, прежде чем свернуть к заброшенной ферме, убедился, что ни на дороге, ни подле коттеджа никого нет. Утром он тоже покидал деревню со всеми возможными предосторожностями и топориком, позаимствованным у миссис Диринг.

«Скорее всего они уже проверяли сарай, и не один раз, – думал он. – Раз меня видели рядом, то уж наверняка все тут облазили. И ушли. Но надо держать ухо востро». Несколько мгновений он шарил в темноте и уж начал было волноваться, но тут его затянутая в перчатку рука коснулась фонаря. Вздох облегчения вырвался из груди молодого человека. Он зажег фонарь и быстро закрыл все до единого ставни. Затем скинул куртку черного бархата, закатал рукава черной шелковой рубашки, взял топорик и принялся за дело.

«Ах, Мэгги, сладкая моя, ты слышишь меня? Я не буду убивать твою хозяйку. Ты так долго уговаривала меня стать разумным, что я, должно быть, поумнел. Теперь я вижу, что смерть леди Ханны не поможет мне. Потом вполне может появиться какая-нибудь другая леди. Но теперь я все понял. Озарение пришло, когда я от злости швырнул тот камень в голову Мэла. Я вдруг подумал, что не смогу убивать всех, кого ему станут подсовывать кретины вроде Гейзенби. Кругом полно идиотов, которые стараются сосватать своих друзей и знакомых. Кто бы мог предположить, что Гейзенби окажется в их числе? С виду нормальный парень. Господи, я и подумать не мог. Не стоит поминать Господа, – одернул он себя. – А то еще услышит и разгневается». И он засмеялся.

Вытер пот со лба и продолжил работу.

«А может быть, я сам женюсь на леди Ханне. Почему бы и нет? Она хорошенькая, и фигура замечательная. К тому же добра и образованна. И наверняка любит детей. У нас с ней будет куча детишек. Но только мальчики. Я сразу ее предупрежу, чтобы не рожала девочек, потому что я собственноручно утоплю отродье. Но думаю, этого не понадобится, у нас будут только сыновья».

– Эй, Мэгги, слышишь? – прошептал он теням, окружавшим его в неверном свете фонаря. – Можешь успокоиться. Я не убью твою любимую леди Ханну – я женюсь на ней! Теперь ты довольна?

Когда Ханна ушла к себе в спальню, было уже почти одиннадцать. Она улыбалась, идя по коридору. Ворчащий герцог и хихикающий Джордж остались украшать бальный зал. Ну, птицы еще куда ни шло, но сделать оленя, когда рядом мальчик, страстно желающий помочь и готовый лопнуть от восторга, – не простая задача. Хорошо еще, что щенки слишком устали, чтобы путаться под ногами.

Войдя к себе, Ханна увидела горничную, которая подшивала подол серебристого бального платья.

– Ой, Марта, не сердись на меня, – воскликнула хозяйка, – я весь вечер думала и решила, что не надену это платье.

– Оно такое красивое! – вздохнула служанка.

– Да, но слишком... замысловатое. Мне кажется, ему больше по нраву простота. Точнее, не простота, а отсутствие излишеств.

Марта Олдерман, все еще держа на коленях шкатулку с рукоделием, внимательно разглядывала свою госпожу. Среди слуг существовало мнение, что маркиз, кузен мистера Гейэенби, не вызывает в их госпоже неприятных эмоций. Но Дейви Ланкастер, казалось, был уверен в чем-то большем. Впрочем, кто знает, когда конюх шутит, а когда говорит серьезно? Горничная встала и пошла за госпожой в спальню, чтобы помочь ей раздеться.

– Значит, завтра вы одеваетесь ради единственного человека, миледи?

– Да, – подтвердила Ханна, мечтательно улыбаясь. – Ради маркиза Керни и Мэллори. Кто-нибудь уже ставил на него? Если нет, можешь это сделать, Марта. Скажи, что ты уверена: леди Ханна влюбилась – и поставь на него, а не на лорда Сильвердейла.

– Но, миледи, я никогда...

– Не ври мне, Марта Олдерман! Я тебя знаю с тех пор, как ты первый раз появилась в замке. А тебе тогда было всего тринадцать.

– А вам всего десять, – не без насмешки ответила горничная, ловко распуская шнурки на платье хозяйки. – Но если уж быть честной, я перестала участвовать в пари после того, как проиграла на мистере Дэмпси. Целых два фунта! Я и подумать не могла, что он останется в Баррен-Уичи и станет пастором.

– Неужели ты поставила против мистера Дэмпси? О, Марта, как ты могла! – засмеялась Ханна, сбрасывая платье.