Читать книгу - "Такси! - Анна Дэвис"

Утром Эми почти удалось меня отвлечь. Игривая и непринужденная, она была в ударе — принесла мне рогалики в постель и смахивала крошки, сыпавшиеся на одеяло, потом предложила прошвырнуться за покупками по Кенсингтону и Кингс-роуд, а перекусить в «Харви Хикс». Но в ушах у меня стояли голоса родителей Джоэла. Меня потрясла их ненависть, их уверенность, что я причинила зло их мальчику. Да и этот жирный Генри не давал покоя — ведь он дружок Крэйга, а Крэйг и есть «тот самый человек». Я должна знать, что Джоэл в безопасности. И, сказав Эми, что мне нужно отвезти мать к врачу, я смылась.

В кебе проверила мобильники.

Голубой телефон — Джоэл: ничего. Кто бы мог подумать.

Зеленый телефон — Ричард: «Привет, Китти, это я. Сейчас воскресенье, вечер… э-э… девятый час, и я хотел узнать, какие у тебя планы. Мне без тебя одиноко. До скорого».

Желтый телефон — Стеф: четыре сообщения.

«Кэт, это я. Что, черт побери, случилось? Почему ты сбежала? Из-за чего шум?»

«Кэт, это снова я. Пытаюсь понять, что происходит, и не могу. С чего ты стала такая принципиальная? Ты же всегда знала, чем я занимаюсь. Что изменилось?»

«Это опять я. Все из-за этой работы, верно? Тебе не понравилось, чем мы занимаемся. Кэт, пойми, здесь все схвачено. Это безопасно, понимаешь? Не о чем беспокоиться. Никакой лажи, честно. Я хочу, чтобы ты пришла. Пожалуйста, приходи».

«Не надо меня игнорировать, Кэт! Я прекрасно тебя знаю — ты наверняка уже прокрутила все сообщения… Как ты могла просто взять и уйти! Как ты могла поступить так со мной!»

Красный мобильник — Джонни: ничего.

В половине двенадцатого я притормозила на Норт-Кросс-роуд в Восточном Далидже. Ветер яростно кружил по дороге пустые банки, пластиковые пакеты, коробки от пиццы; его порывы подхватывали с трудом перебирающих ногами старушек, и они, казалось, почти летели над асфальтом. Пока я упорно названивала в дверь и кричала в щель для почты, хлынул проливной дождь. Вернувшись в кеб, я оторвала от стопки листок бумаги и написала:

Джоэл,

Что бы ты обо мне ни думал, как бы ни относился ко мне — пожалуйста, позвони, как только получишь эту записку. Ты не пожалеешь, если позвонишь. Возможно, пожалеть придется, если ты этого не сделаешь.

Любящая тебя Кот.

Протолкнув листок в щель для газет, я покатила к себе в Бэлхем под аккомпанемент старой записи Джони Митчелл, стараясь не думать о том, как помимо нашей воли складывается порой жизнь. Точнее, сморщивается. Лучше буду думать об Эми, о том, какой красивой она была этим утром.

«Большое желтое такси» — все верно, Джони; не ценишь, что имеешь, пока не потеряешь.

Дома, поднимаясь по лестнице, застеленной синим покрытием и провонявшей кошачьей мочой, я услышала шум. Кашель. Моя дверь закрыта, как и положено, и все же ошибки быть не могло — совершенно определенно, это кашель. Кто-то был в моей квартире.

3

Он. Кто же еще.

Расселся в стареньком кресле в моей гостиной и дымит в полумраке.

— А, Катерина, вот и ты! — Он гостеприимно улыбнулся.

Я выхватила сигарету у него изо рта, унесла на кухню и швырнула в мусорное ведро.

— Эй, я же только что закурил!

— Это не курительная! — Я пробралась сквозь свои джунгли к окну и отдернула шторы. В воздухе колыхалась завеса дыма и пыли. — Как ты посмел сюда ворваться? Ты вообще соображаешь, что делаешь?

Уголки его губ слегка дрогнули. К своей радости, я сообразила, что он меня побаивается — в смысле моего физического превосходства. Я крупнее и в лучшей форме. Захочу — от него отбивная останется.

— Что ж, Кэтрин, я пришел спросить, зачем ты врывалась вчера в мою квартиру.

Охранник долбаный, чтоб его.

— Хотела с тобой поговорить. Тебя не было.

— Что поделаешь. — Он беспомощно развел руками.

Я изо всех сил старалась сдержаться.

— Крэйг, ты должен немедленно сказать мне, чем зарабатываешь на жизнь.

— Связи с общественностью. По-моему, мы об этом уже говорили.

Мои кулаки стиснулись, пальцы на ногах в спортивных туфлях напряглись, но голос остался спокойным:

— Ты знаком с неким Стефаном Муковски? Снова едва уловимо дернулись уголки рта.

— Стефан — как?

— Стефан Му-ков-ски. Знаешь такого? А Джимми с Эдди?

Его плечи поникли. Понял ведь, что загнан в угол, — и все равно молчал.

— Это следует понимать как «да», верно?

— Кэтрин… Пожалуйста, можно сигарету? Той ночью ты же мне разрешила здесь курить…

— Нет. Говори, откуда знаешь Стефана.

Лицо Моргуна было бледным и нервным — какая же у него тонкая кожа. Он извлек из кармана платок и долго, сосредоточенно сморкался. Это напомнило мне, как отец сморкался за столом, когда я была ребенком. Мама каждый раз кричала, чтобы он выходил в другую комнату, но отец не обращал на нее внимания. Наконец Моргун вынырнул из платка и пошел в атаку:

— Стефан Муковски — мерзкий маленький проходимец, и мне интересно было бы знать, как получилось, что ты с ним знакома.

От такой характеристики Стефа меня передернуло, но я опять сдержалась.

— Значит, ты этого не отрицаешь.

— А почему я должен это отрицать? Кто он тебе?

— Не увиливай, Крэйг.

Я двинулась на него, стараясь выглядеть как можно более грозно, — и немедленно споткнулась об фен и коробку с маминым лучшим столовым серебром. Рука Моргуна тотчас метнулась вперед и поддержала меня за локоть. Теперь мы мерили друг друга взглядами с расстояния всего нескольких дюймов. Внезапно он подался ко мне…

— Не смей меня целовать! — Я отскочила назад, окончательно выйдя из себя. — Я видела тебя вчера, когда ты выходил из квартиры Стефа. Я знаю, что они с Джимми и Эдди крутят твои деньги. Много денег. Что все это значит, Моргун? Наркотики? Или кое-что похуже? Отвечай!

Он сморщился и уставился в пол.

— Тронут твоей верой в меня, Кэтрин. Искренне тронут.

Вот тут я ему и врезала. Хорошая такая оплеуха — изо всех сил.

Реакции не последовало — Моргун лишь схватился за побагровевшую щеку. Он был слишком ошарашен, чтобы говорить.

— Почему ты не был со мной честен, Моргун? — Господи, я же сейчас заплачу! Ударюсь в слезы, как обычная девчонка-размазня. Перед глазами все расплывалось. — Если бы только ты сказал мне правду, может… Я так… обманулась.

Моргун попытался всучить мне свой сопливый платок, но я его не взяла. Ушла на кухню и нашла там бумажное полотенце. Когда я вернулась, Моргун снова сидел в кресле.