Читать книгу - "После поцелуя - Карен Рэнни"

Смайтон прошел через холл и исчез в темноте коридора.

«Я жду Маргарет», – едва не сказал Монтрейн. Объяснять что-то было ни к чему, но, возможно, ему просто хотелось произнести эти слова, удержать несущееся вперед время.

С тех пор как они приехали с речной прогулки, Маргарет не обронила ни слова. Ему это показалось невероятно странным. Уж кто-кто, а Хоторн знал, как обычно ведут себя женщины в непростых ситуациях. Визг, крики, вопли отчаяния – все, что угодно, но только не тихая печаль. Дело дошло до того, что поведение Маргарет стало раздражать Монтрейна.

Но когда он увидел, как она спускается по ступеням, у него перехватило дыхание. Лицо ее светилось в зыбком свете канделябров. Рот Маргарет, ее восхитительный рот был изогнут в дразнящей, но обманчивой улыбке, которая отражала блеск ее глаз.

– Ты выглядишь потрясающе, – сказал Хоторн, и он тоже улыбнулся, только искренне.

– Что ж, коли так, то я – подходящий для тебя партнер, – тихо проговорила она.

На Маргарет было надето простое будничное платье из темно-синего шелка – цвет ткани и саму ткань выбирал Хоторн, который остановился на темно-синем, потому что любил этот оттенок. Край лифа и пышные рукава были украшены рядом присборенных кружев. Пышная юбка спадала к ногам Маргарет целым каскадом оборок.

Монтрейн пожалел о том, что пошел на поводу у Маргарет и заказал для нее простое, а не официальное платье. Ей не следовало одеваться в такую же легкомысленную одежду, какая будет на большинстве женщин, пришедших в театр. Строгое платье больше бы подошло к подарку, который Хоторн приготовил для Маргарет.

– Я думал, не нужно ли тебе помочь, – с улыбкой проговорил Хоторн. – Ведь горничной у тебя нет, и некому помочь одеться.

– Да у меня никогда и не было горничной, – пожала плечами Маргарет.

– И все же, – поддразнил ее Монтрейн, – мне следовало предложить тебе свою помощь.

– А ты? – поинтересовалась женщина. – Ты-то сам как обходишься без лакея? Не испытываешь проблем?

– Харрисон, например, считает, что это нелегко. Но я компенсирую отсутствие лакея житьем в этом доме. Портниха постаралась, – заметил Хоторн, протягивая Маргарет руку.

Монтрейн попросил возлюбленную покружиться перед ним, чтобы осмотреть ее новый наряд со всех сторон и оценить ее внешность. Затем они вышли из холла и направились в столовую.

Стол был накрыт как для приема. Фарфор, серебряные приборы, хрусталь – все это великолепие было со знанием дела расставлено и разложено на белоснежной скатерти. Посреди стола почти во всю его длину вытянулся серебряный светильник в форме одного из новых клиперов; в каждом его отверстии стояла горевшая свеча.

Маргарет от изумления широко распахнула глаза.

– Этого монстра сюда притащил Смайтон, – пробормотал граф Монтрсйн, будто оправдываясь. – Я к нему никакого отношения не имею.

– Но у него есть одно преимущество, – заметила Маргарет. – Он так ярко освещает столовую, что здесь сейчас светло как днем.

Хоторн помог Маргарет занять место справа от главы стола. Смайтон тут же принес первое – суп из омара. Суп был очень густым и щедро приправленным специями, поэтому неудивительно, что Маргарет лишь попробовала его.

– Кажется, мне не справиться со всеми этими приборами, – сказала она, вертя в руках серебряную вилку.

Хоторн тут же осознал свой промах и выругался про себя. Он-то хотел сделать этот вечер волшебным, а вместо этого добился лишь того, что разница в их положении стала еще более очевидной.

– Да уж, вынужден признать, – пробормотал он, через силу улыбаясь, – что выглядит все это внушительно. Но ты думай обо всех этих столовых приборах как о загадке, о мозаике. Каждый из них используют для разных блюд. Вот, например, этот... – С этими словами Монтрейн взял в руку какую-то странную вилку. Ее зубцы на концах были плавно изогнуты и по форме больше напоминали ложку. – Это вилка для рыбы, – объяснил он.

Затем Хоторн выбрал из ряда разложенных на столе приборов еще один и поднял его вверх. Форма этой вилки была не менее причудлива, чем у предыдущей, – ее зубцы были очень длинными, почти в половину ручки.

– Это вилка для фруктов, – сказал он, показывая Маргарет заодно и подходящий к вилке нож – тоже внушительных размеров.

Она улыбнулась:

– Да уж, взять и съесть яблоко – это чересчур просто?

– Совершенно верно, – с широкой улыбкой кивнул Хоторн. – Иначе зачем бы тогда нам было иметь такое количество столовых приборов? – С этими словами он взял большую ложку в форме правильного овала. – А вот без этой ложки никому из нас не обойтись, – заметил Монтрейн. – И ведь каждый умеет отлично ею пользоваться, потому что это ложка для супа. – Помолчав, граф добавил: – Только ее не надо путать с десертной ложкой. – Еще один столовый прибор присоединился к тем, что он демонстрировал Маргарет. – Есть еще также ложка для десерта и для пудингов.

– Так много?

– Да, – кивнул Монтрейн. – Принимать пищу на светских приемах – это же церемониал. Если ты научишься пользоваться всеми, то можешь считать себя посвященной. – Он разложил ложки и вилки на свои места.

– А когда посвященным стал ты? – поинтересовалась Маргарет.

– Кажется, когда мне было восемь лет, – ответил граф. – Я был очень хорошим мальчиком и всегда замечательно себя вел.

Маргарет задумчиво посмотрела на него, склонив голову набок.

– Сомневаюсь я в том, что это правда, – заметила она.

Хоторн лишь улыбнулся в ответ.

Смайтон подавал им блюдо за блюдом. Граф Монтрейн заметил, что некоторые яства Маргарет лишь пробовала. Этим она невольно напоминала тех светских львиц, которые имели обыкновение только прикасаться к некоторым угощениям.

Когда с едой было покончено и Смайтон отправился к кухарке, чтобы поблагодарить ее за обед, Монтрейн и Маргарет вышли из столовой. Маргарет осталась в холле; она стояла молча, изредка поглядывая на тонущий в темноте куполообразный потолок, а Хоторн отправился в библиотеку за своим подарком.

– У меня для тебя сюрприз, – сказал он, вернувшись.

Его слова эхом разнеслись по всему дому.

– Сюрприз? Еще больший, чем поход в театр?

Кивнув, Монтрейн развернул перед ней шаль. Роскошная легкая ткань была украшена тонкими золотыми стежками. Маргарет прикоснулась к ней и осторожно погладила. Даже в полумраке ткань блестела. Хоторн накинул шаль Маргарет на плечи и расправил складочки. Лишь в это мгновение он обнаружил, что ему нравится делать ей подарки.

Удивленное выражение на лице Маргарет уступило место довольному.

– Мне не следует принимать от тебя что-то, – тихо проговорила она.

– Ночи могут быть прохладными, – сказал Монтрейн, дивясь звенящей в его голосе нелепой нежности. – Я не прощу себе, если ты замерзнешь. Но если тебе будет тепло, то ты сможешь остаться подольше.