Читать книгу - "Обманутая - Рина Дейн"

Даша и Тоша никогда не состояли в отношениях. Сколько себя помнили, были друзьями. Флеер всегда рассказывала другу обо всем, что ее волновало, о взлетах и падениях. Сам он тоже старался не отставать. Но он больше слушал, чем говорил. Особенно ему нравилось слушать Дашу. Было в ее голосе что-то волшебное.

Они познакомились, когда им было по шесть.

Светлые волосы Дашки были заплетены в две аккуратные косички и перевязаны лентами с бантами в два раза больше, чем ее голова; глаза спрятаны за круглыми очками, за плечами висел розовый ранец, а в руках – большой букет белых роз, которые так любила ее первая учительница и по совместительству лучшая подруга мамы. Даша стояла среди первых в толпе первоклашек и с интересом разглядывала высоких старшеклассников. Те, надо признать, на ее улыбчивые взгляды не отвечали. Но это Дашу никак не расстраивало.

Тоша, на тот момент его все знали как Антона Котерева, стоял позади Даши и маркером разрисовывал Барби на ее рюкзаке. У него не было в руке букета цветов, лишь черный маркер. Худенькие ножки и ручки спрятаны под невзрачным костюмом-тройкой и белой рубашкой с бурым пятном на спине. Это рубашка старшего брата, как и весь костюм. А опрятным тот никогда не был. Тоша – третий ребенок в семье. Третий мальчик, который всю жизнь донашивал вещи за старшими братьями. Даже его младшая сестренка брала их вещи: растянутые футболки и свитера – вместо платьев, штаны – вместо всей остальной одежды. Тоша, как называла его бабушка, знал, что его семья не самая нормальная. «Неблагополучная», – как любили повторять соседи, вечно отдающие им какие-то продукты или вещи. Вот и туфли, в которых был мальчик, принадлежали его соседу, который из них просто вырос.

Даша и Тоша познакомились именно на линейке по случаю первого сентября. Он засмеялся, раскрашивая блондинистую куклу на ее рюкзачке, а Даша обернулась и все поняла. Как тут не понять, когда у какого-то мальчишки улыбка во весь беззубый рот и маркер в руке? Не придумав ничего лучше, девочка замахнулась и хорошенько ударила будущего одноклассника букетом. А потом еще раз и еще. Била до тех пор, пока сильные семиклассники не оттащили девчонку от мальчишки, который смеялся так громко и заливисто, что слышали все.

Так они и подружились – всю линейку провели в коридоре напротив кабинета директора. Сидели вдвоем на высоких креслах, болтали взад-вперед ножками. Даша с обидой разглаживала белый фартучек, а Тоша, потирая ушибленные места на теле, вынимал колючки от роз из кожи.

– А где твой букет? – спохватилась девчушка, повернувшись и посмотрев на мальчика рядом совсем другими глазами. Она помнила букеты всех одноклассников – Катька принесла гвоздики, Лилька – лилии, Янка и Глебушка, близняшки, притащили один большой букет роз с какой-то травой, Есения, которая стала самой красивой девочкой в классе вне голосования, была с небольшим аккуратным букетом беленьких цветов. У каждого они были, но не у этого гадкого мальчишки, который испортил ее любимый ранец!

Вместо ответа Тоша пожал плечами и стыдливо опустил голову. Он уже получил нагоняй от матери в коридоре, женщину вывели пару минут назад, но мальчик до сих пор чувствовал на себе запах дешевого курева и пива. А ведь было только девять утра!

– А портфель? Нам же сегодня выдадут учебники! Ольга Павловна говорила, – тараторила девочка, поправляя очки. Сняв их, Даша протерла стеклышки подолом сарафана и снова надела. Но от этого лучше не стало. Она все еще видела перед собой непутевого одноклассника, но что-то в нем поменялось – теперь Даша не злилась на него. Ей было его жаль.

– У меня это… трудности небольшие, – пробормотал Тоша. Даша заметила, что Антон слегка шепелявил из-за отсутствия некоторых зубов. Да и она была сейчас далеко не идеал. Только вчера случайно потеряла зуб, пока ела яблоко. Так обидно Флеер еще никогда не было.

– Это какие трудности? – нахмурилась Даша. – Родители не купили? Мне мой мама купила еще в июле. А теперь нужно будет новый покупать. Угадай, из-за кого?

– Извини, – тихо произнес мальчик, сжав маленькие ручки в кулачки. Присмотревшись, Даша увидела, что руки его были поцарапанными, а костяшки немного сбиты. А им ведь всего по шесть. Хотя он же мальчишка, что с него взять.

Они поговорили с директором школы, потом Дашу забрали родители, а Тошу старший брат – десятиклассник Олег. К удивлению девочки, этот Олег не ругал брата, лишь дал тому хороший подзатыльник, потом потрепал по волосам и повел прочь. Снова встретились в магазине, и этот Олег, который показался Даше «очень даже миленьким», купил Тоше мороженое.

На следующий день Даша прибежала в школу с новым рюкзаком и небольшой сумкой – черной с двумя кармашками. Ее отдал Флеер двоюродный брат, а той она вовсе не нравились. Вот Даша и решила, что если у этого нового одноклассника проблемы, то она не должна стоять в стороне. Даша подарила мальчику сумку, увидела его сомнения, а потом и улыбку во весь рот, и сама улыбнулась. С этой сумкой Тоша проходил всю начальную школу. Даша видела на ней заплатки, как рвались ручки, как сумка летала из одного конца коридора в другой во время школьных драк среди мальчишек, но всегда на следующий день Антон Котерев приходил с ней.

Даже сейчас, спустя много лет, эта сумка лежала в коробочке под кроватью Антона. Вместе со школьными фотографиями, первой фотокамерой и сторублевой купюрой – первой, что он заработал сам.

– Я устала, Тош. Так устала, – вздохнула Даша, закрывая лицо ладонями. Она не плакала, стойко принимала бой с комментариями каждый вечер и не верила ни единому слову о том, что Есения мертва. – Ваня собирается ехать в тур. Но какой мне тур? Я когда в последний раз была на репетиции? Мне не до этого сейчас.

– А он что? – Тоша сделал глоток чая. Тихо выругался, когда чуть было не обжег язык.

– Сказал, что ей и без меня есть кому помочь. Но как же Валерия Владимировна? Теть Лера сдает очень сильно. Уже на таблетках спит, почти ничего не ест. Я волнуюсь за нее. У нее ж, кроме дочери, никого.

На глаза Даши наворачивались слезы, Тоша это заметил. Вздохнув, он отодвинул от себя кружку с чаем, раскрыл руки для объятий, и Даша придвинулась к нему, прижалась щекой к его груди и крепко обняла. С Максимовым они никогда не обнимались, а другого мужского тела она и не знала.