Читать книгу - "О пепле и стали - Элиза Рейн"

и недоумения.

У меня кружится голова.

— Что ты делаешь?

Когда я подхожу к нему, его глаза пылают. Не блестят и не горят, а пылают.

Он отстраняется от клейма, его кожа покраснела и вспухла. Древняя руна, означающая одиночку, выжжена на его плоти. Так же как на моей.

— Я… Зачем… — пытаюсь что-то сказать, но слова меня не слушаются.

— Теперь мы одни, но вместе.

Горячие слезы проливаются из глаз, стекают по щекам.

Каин оборачивается к Инге, и та отшвыривает ветку в испуге и замешательстве.

— Твое клеймо больше не имеет силы. Она не одна. И больше никогда не будет.

Лицо Инги темнеет, но я не могу на нее даже посмотреть.

Я вижу лишь Каина.

Он прав. Он забрал у них каждую каплю власти, которую имело надо мной это клеймо. Теперь, когда у него такая же метка, сам ее смысл исчез.

Я думала, он навредит ей, а он просто лишил ее силы.

Ради меня он поставил себе сраное клеймо.

Я люблю его.

Сила этого осознания невероятна, и я давлюсь воздухом, пытаясь проглотить всхлип.

Я люблю его. О боги Асгарда, я люблю его. Это не страсть, не увлечение, не одержимость. Это любовь.

Я не хочу существовать без него. Никогда и ни за что не хочу разлучаться с ним. Ради него вытерпела бы худшее, чем просто клеймо. Я отдала бы за него жизнь.

Это плохо. Какая-то часть меня болезненно осознает, насколько это ужасно.

Но сейчас это не важно. Сейчас важен лишь он.

— Я… Я всем расскажу, что ты меня заставил! — сбивчиво бормочет Инга. — Меня не накажут за нападение на Стража Одина. Я заставлю их поверить, что это был ты! Это будет легко, здесь никто тебе не верит!

Каин мигом оказывается рядом с ней, мех Сколла пылает.

— Пошла вон! — кричит он, и она медлит всего секунду.

Бросив взгляд на Торви, она идет в сторону Крыла Змеи так медленно, как только может себя заставить. Думаю, чтобы найти Оргида.

— Тебе ведь больно, — шепчу я, когда Каин поворачивается ко мне. Поднимаю ладонь, и она покрывается льдом. — Хочешь, я помогу?

Он качает головой.

— Пускай горит.

Дрожа, я втягиваю воздух. Слезы все еще катятся по моему лицу.

— Почему ты это сделал?

— Ты знаешь, почему. Я приму любую связь с тобой. Приму любой способ защитить тебя от чудовищ этого мира.

— Включая тебя? — шепотом спрашиваю его.

Прежде чем ответить, он смотрит на меня несколько бесконечных мгновений, а когда наконец начинает говорить, его голос едва слышен.

— Я не знаю.

— Не знаешь, чудовище ли ты? Или нужно ли меня от тебя защищать?

— Мадивия…

У меня перехватывает дыхание. Он никогда так не произносил мое имя.

— Преступление, за которое меня наказали боги… Я его не помню.

— Что? — я смотрю на него во все глаза. — Тогда откуда ты знаешь, что тебя подставили?

— Я знаю, что не был на него способен. Сломленный, одержимый жаждой мести фейри, стоящий перед тобой? — он разводит руки в стороны. — Он был создан этим наказанием. Я был стражем Одина. Славным воином, избранным богами. Знаю, что не совершал того, в чем меня обвинили. И когда я увидел, как ты спасла Оргида из огня…

Он закрывает глаза, и я так сильно хочу его обнять, что снова начинаю плакать.

— Мы так невероятно похожи. Ты бы так легко могла стать жестокой и злой. Но не стала. И я не позволю этому случиться, потому что знаю, во что это превратило меня.

Я с усилием выдыхаю, пытаясь успокоить мысли и взять под контроль несущиеся вперед чувства.

Мне нужно выяснить то, что действительно важно.

Чудовище ли он?

— Ты убивал кого-то? — дрожащим голосом спрашиваю я. Не уверена, что смогу выдержать ответ, но должна знать. Из всего этого нет возврата.

— На поле боя я сразил многих врагов. Вне его я устранил множество угроз. Но убивал ли я? Нет. Никогда.

Слава Фрейе и всем богам за это.

Делаю еще один глубокий вдох.

— Тебе нравится то, что тебя все боятся?

— Да, — он отвечает, не сомневаясь. — Так было и раньше, до того, как я потерял крылья и милость богов. Я воин и должен внушать страх.

Я могу это понять. И жить с этим. Последний вопрос.

— Тебе нравилось причинять боль?

— Нет. Никогда.

Я с шумом выдыхаю весь воздух из легких. Это то, что мне нужно было услышать.

— Каин, я, кажется, тебя люблю, — смотрю на него снизу вверх, прикусив губу.

В его глазах танцует пламя, грудь вздымается.

— Принцесса, я боролся с любовью к тебе с того самого момента, как ты здесь появилась.

— И ты победил?

— Это единственная битва, которую я проиграл.

ГЛАВА 38

МАДДИ

Я хочу поцеловать его. Мне нужно поцеловать его.

Как я могу слышать такое и не поцеловать его?

Но мы смотрим друг на друга, мое сердце колотится так быстро, что я не могу толком дышать, слезы высыхают на щеках, и я не могу прижаться своими губами к его.

Я никогда не смогу прижаться своими губами к его.

Я вижу, что это терзает и его. Глаза у него больше обычного, и зрачки, в которых вспыхивают языки пламени, расширены.

— Мадди, — это голос Торви у меня в голове, напряженный и требовательный.

— Минутку, — выдыхаю я, не в силах отвести взгляда от Каина.

Он любит меня. А я — его.

Слышу и чувствую, как ее массивное тело двигается.

— У нас нет минутки.

Что бы она не чуяла, Каин тоже об этом знает. Его взгляд отрывается от моего, все тело напрягается.

— Что такое? — прежде, чем он успевает ответить, я слышу звон стали вдалеке и вижу вспышку света и струйку дыма откуда-то снизу.

Грохот достигает моих ушей, а потом вижу верхнюю часть головы какого-то существа, проходящего мимо храма.

Мое без того отчаянно колотящееся сердце разгоняется еще сильнее. Я знаю, что это за существо.

Снежные Великаны снова проникли в Фезерблейд.

От воспоминаний о том, что один из них сделал с Каином в прошлый раз у меня трясутся руки, пока подбираю сумку. А вот Торви наготове. Она издает рев, белый мех почти сияет, когда она бьет лапой по земле, напрягая крупные мускулы.

Поза Каина тоже меняется. Его большое, полное ярости, раздетое до пояса тело великолепно, но у меня нет шанса им восхититься.

Великан ревет, и по коже бегут мурашки.

— Мой щит внутри.

— Иди, — отвечает Каин. — Торви, за ней.