Читать книгу - "Тайна императора - Елена Золотарева"

нырнула под кромку трусиков и стала нежно щекотать волоски на лобке.

— В чем? — задыхаясь, спросила его и тут же потянулась за очередным поцелуем.

— Брать тебя одному, Мила. Наблюдать за тем, как твое тело реагирует только на меня.

Преодолевая препятствие из тугого белья, Фарос легко добрался до половых губ и скользнул между ними, сразу же погружая палец в горячую влажную дырочку.

— Чувствовать, как ты течешь от моих прикосновений…

Краснея от подобных пошлый признаний, я развела ноги в стороны, чтобы не мешать вытворять со мной все, что он захочет, и Фарос, почувствовав большую свободу, стал двигаться по-другому.

Сдвинув трусики вбок, он накрыл увлажненную промежность ладонью и стал нежно поглаживать. Неторопливо, будто вынуждая просить, а, может, и умолять.

— То есть, ревность между вами все же есть? — пьяная от возбуждения я задала вопрос, едва ворочая языком.

— Нет принцесса! Обожаю трахать тебя с Анваром. Но брать тебя вот так…это совершенно иное.

Как куклу, он снял меня со своих рук и уложил животом на мягкие перила дивана. Я заныла от прикосновения холодной ткани, но жаркое тело, тут же накрывшее меня сверху, заставило забыть о дискомфорте.

Фарос прикусывал мою кожу, оставлял влажные дорожки языком, обжигал дыханием, вынуждая извиваться, и как только его ласки достигли поясницы, я замерла.

— Красивая попка, малышка. Идеальный вид!

Он целовал ягодицы, сжимал упругие полушария своими огромными ладонями, раздвигал их в стороны и ласкал ложбинку языком, заставляя дрожать и стонать.

— После обряда, ты, наконец, сможешь почувствовать нас одновременно, принцесса.

Я замерла, пытаясь вникнуть в смысл сказанного.

— Да, малыш, ты примешь нас.

Фарос говорил все это, одновременно лаская меня, слизывая мои соки, обводя языком все складочки, проникая во все дырочки.

—Мы будем трахать тебя уже не по очереди. Наши члены заполнят тебя, растянут до предела твои сочные дырочки…Тебе понравится, моя шера-йя.

Два пальца одномоментно проникли в меня и замерли, давая время привыкнуть. Приятное чувство распирания в попке затмило все прежние ласки, и я сладко застонала.

— Ты будешь кончать раз за разом, но тебе будет мало…Ты будешь умолять делать это с тобой еще и еще…

Он и сейчас меня трахал в обе мои дырочки своими пальцами, и я уже была готова кричать, умоляя не останавливаться. И знала, что мне будет мало после.

— Хочешь кончить сейчас? — он прикусил меня сбоку и зарычал.

— Да…— едва выдохнула вместо ответа, и Фарос просунул свободную руку между мной и диваном, чтобы добраться до клитора.

И больше я не могла оттягивать свой оргазм, пытаясь продлить удовольствие. Как только палец закружил над распухшим бугорком, меня будто окунули в невесомость.

Несколько секунд я наслаждалась пульсацией внизу живота, тем, как тугие стенки сокращаются вокруг крупных пальцев, но Фаросу тоже была необходима разрядка. Поэтому, не дожидаясь, пока мое лоно успокоится, он вогнал свой член в меня, и впитав последние конвульсии, подтянул к себе, заставляя стать на четвереньки.

Я не помнила, что было дальше, но судя, по содранной обивке дивана и вкусу искусственной ткани на зубах, мне было до одури хорошо. Теперь же мы лежали на едва уцелевшем предмете мебели, и пытались отдышаться, продолжая расслабленно и лениво поглаживать друг друга.

— Диван придется заменить. А изготовителю направить претензию о несоответствии качеству, — хмыкнул Фарос, уткнувшись носом в мою ключицу.

— Диван мы оставим. На память. А претензию…уверена, офисная мебель не рассчитана на столь жаркие объятья, — повернула голову к своему мужчине и легко поцеловала его щеку.

— То есть, это теперь жаркими объятьями называется?

— Ну мы же обнимались?

— Логично…

19. Возможные варианты

Следующие дни я уже совершенно официально проводила в своей лаборатории, и Анвар и Фарос, видя мое увлечение, не препятствовали, только заботились о том, чтобы я вовремя ела и хотя бы иногда отдыхала. Диван мы все-таки заменили, потому что, оставить напрочь разломанную вещь было бы подозрительно. К слову, Анвар знал, чем мы занимались в его отсутствие, чувствовал это, благодаря нашей фантастической связи, но ничуть не ревновал. Зато вечером того же дня, сполна взял то, что ему не досталось днем. И, между прочим, так же, как и Фарос, предупредил о том, что скоро наше тройное взаимодействие изменится, станет более тесным, так сказать.

Меня это вовсе не пугало. После того, что я – задрот-заучка-затворница, стала вытворять с появлением в моей жизни этих мужчин, двойное проникновение уже не представлялось мне как нечто запретное. Наоборот, мне хотелось скорее испытать, каково это, одновременно чувствовать обоих в себе. И немаловажную роль здесь сыграло доверие к моим будущим мужьям.

Чем меньше времени оставалось до церемонии бракосочетания, тем больше радости я испытывала. И дело было вовсе не в самом обряде, до которого мне, в общем-то, дела не было, а в том, что я становилась все ближе к разгадке ребуса, преподнесенного нам, землянам и манурцам, самой природой. В канун дня нашей свадьбы я нашла нить с мутированным геном!

— Мила-я, я начинаю недолюбливать твою работу! — Анвар привычно развернул меня вместе с рабочим стулом к себе, — и жалеть о том, что закон не запрещает женщинам работать.

— Фу, какой ты старомодный! — пошутила в ответ, отрываясь от сидения.

— Я не старомодный. Я жадный! Не хочу, чтобы ты тратила свое время на все эти… — он указал рукой на предметный стол и поморщился, — вещи.

Ох, милый, знал бы ты, что я для нас же и стараюсь…

— Дай мне еще пять минуточек! Пожалуйста! — я сложила ладони на груди и умоляюще посмотрела ему в глаза.

— Ни минутой больше! Засекаю! — недовольно рыкнул, усаживаясь на диван.

— Час!

Он только подкатил глаза.

Я должна была успеть! Мне не хотелось ждать еще несколько дней момента, который мог или подарить надежду, или разрушить все мои мечты. Теперь я обладала всем необходимым, для того, чтобы попробовать изменить мутировавший ген и провести хотя бы компьютерный анализ последствий.

Все произошло быстрее, чем я предполагала. Мои руки адски дрожали, но я вводила нужные команды, и бездушная машина четко выполняла их. Мне лишь оставалось следить за ходом процесса и считывать результаты анализа. Опасений, что высокоточный молекулярный скальпель ошибется не было. Я боялась другого – возможной реакции организма на внесенные изменения. Но в ста процентах вариантов исход был жизнеутверждающим.