Читать книгу - "Преданная истинная - Лана Воронецкая"

— Тревис был без сознания, когда я его принесла. Но твой отец не смог его спасти!

Драконицу потряхивает изнутри, словно в лихорадке. Голос Оливии взвинчивается в признании:

— Я долго винила твоего отца в смерти Тревиса. И да, я считала, что твой отец заслужил смерти. Но я не убивала. Честно? Я просто не успела… Когда я пришла, ваш дом уже горел. Но когда твой отец умер в том пожаре, мне не стало легче. Боль не ушла. Она до сих пор со мной.

Пауза и тихое:

— Не знаю. Смогла бы я… убить.

Оливия снова замолкает. Тишина в беседке нарушается её рваными выдохами.

— Я просто пришла забрать тело мужа. Ваш дом уже горел! И тело Тревиса тоже сгорело. Ты не думал, что это всё устроил твой отец? Чтобы скрыть следы преступленья. Чтобы никто не узнал, что он забрал у Тревиса драконью ипостась? Для тебя.

Звучит разумно, но это полный бред. Отец не мог убить себя, и нашу мать, и поставить под угрозу наши с Ашарой жизни.

Хотя… скрыть следы. Так и вертится идея в голове. Прокручиваю туда-сюда.

Я всё время думал о том, что хотели убить моих родителей. Возможно.

Но что, если кому-то надо было сжечь тело мужа Оливии. Зачем? Чтобы спрятать какие следы?

Например, чтобы не дать моему отцу забрать ещё не погибшего дракона? Тогда это могла сделать Оливия. Но, с другой стороны, отец ей даже не говорил о своих планах, не посчитал нужным спросить разрешение у драконицы, убитой горем.

Тогда что?

Рассуждаю вслух:

— Помню, как я удивился, узнав от отца, что Тревис погиб, когда сорвался со скалы. Драконы так не погибают.

Оливия говорит:

— Это произошло на моих глазах. Мы были все втроём: я, Тревис и Аврелий. Тревис не смог обернуться. Просто упал камнем вниз. В человеческом теле.

— Почему не смог, Оливия? Он же – дракон.

Драконица огрызается:

— Я не знаю. Я просто видела, как всё произошло.

— А мне отец рассказал, что драконья сущность Тревиса уснула беспробудным сном. И, очевидно, это произошло перед тем, как он сорвался со скалы. И даже после того, как отец привязал зверя ко мне, дракон проспал в моём теле целых пятнадцать лет.

Думаю о том, что отец и господин Луцер так и не нашли причину такого летаргического сна звериной сущности.

Может, кто-то не хотел, чтобы стало известно, что именно произошло со зверем Тревиса? Похоже, кто-то заметал следы. Но кто?

Оливия слышит только то, что хочет слышать. Цепляется за мои слова, вырывает из размышлений:

— Но сейчас дракон Тревиса проснулся.

— Оливия. Очнись. Это уже не дракон твоего мужа. Теперь это – мой зверь.

Драконица расстроено бормочет:

— Разреши хотя бы с ним попрощаться.

Она с надеждой всматривается мне в глаза, делает шажок ближе. Тянется руками, чтобы… обнять? Опять за своё.

Перехватываю руки.

— Да приди ты уже в себя. У нас ничего не будет. Оливия, а как же твой человек? Почему ты думаешь только о себе?

Оливия хмурится. Недовольно вырывает руки.

— Разве он может мне что-то запретить? — приподнимает брови. — Хотя, Аврелий не против. Он сам послал меня. Даже придумал план, как от тебя отвадить… эту паршивую дочку архимага.

Ушам не верю.

— При чём здесь Ландия? Какой план?

Оливия накручивает на палец прядь, которая снова становится рыжей.

— Аврелий попросил отвлечь тебя.

— Зачем?

— Ради своего племянника. Чтобы дать Каю ещё один шанс с Ландией. А мне дать шанс заполучить тебя…

— О чём ты?

— О нашем страстном поцелуе, дорогой, — Оливия прикусывает нижнюю губу. — Хотя, я, конечно, рассчитывала на большее. Жаль, что ты остановился.

— Не было никакого страстного поцелуя. Ты набросилась на меня. И будь добра, убери рыжий цвет волос. Раздражает.

Оливия строит глазки, улыбка расползается по лицу.

— Ты сам пришёл, милый. И это тебе кажется, что не было поцелуя. А, вот, что именно увидела Ландия – ещё большой вопрос…

Осознание медленно накрывает так, что чувствую, как на лбу появляется испарина.

В какой-то момент я даже пожалел Оливию. Пока она тут изливала душу.

— Стерва!

— Не злись, милый. Я сделала тебе одолжение, помогла избавиться от приставучей студенточки. Которая сейчас, наверняка, уже нашла утешение в объятиях Кая.

Болезненный укол прокалывает изнутри, разливается тревогой, накрывает холодной, липкой тенью. Сердце ускоряется, и с каждым новым ударом рождаются новые вопросы, сомнения и страх… Страх потерять Ландию. Так глупо?

В голове вертятся сцены, которые могут быть всего лишь плодом воображения, но кажутся такими настоящими.

Накатывает бессильная злость – на себя, на ситуацию, на стерву, продолжающую улыбаться.

Глаза бы на неё не смотрели. Я их прикрываю, пытаясь успокоиться и нащупать нашу с Ландией связь.

Ну где же эти тоненькие ниточки, которые протянулись между нами? Я ещё переживал, что они связали нас навсегда. А сейчас холодом сковывает грудь, когда не могу их ощутить.

И я пытаюсь. Снова и снова. Сердце колотится в груди, мешает сосредоточиться. Медленно выдыхаю, успокаивая его бешеный ритм. Но связь с Ландией… пропала.

Как это? Как такое может быть?

Выхватываю зыркало, набираю вызов сестре.

— Ашара, где Ландия? С тобой?

На меня смотрит обеспокоенное личико сестрёнки.

— Амир! Что ты наделал? Ты её обидел? Я видела, что она побежала за тобой. А потом я видела, как она шла в обнимку с Каем. И как шагнула вместе с ним в портал. Как ты мог всё испортить?

Глава 28

Ландия

Лицо Аврелия, освещаемое светом факела в руке, расплывается в улыбке. Глаза сверкают безумным блеском. Советник похож на сумасшедшего.

— Наконец-то, ты попалась в мои руки.

Тонкий холодок скользит по позвоночнику, вызывая лёгкую внутреннюю дрожь. Словно вокруг стало на пару градусов холоднее. С опаской озираюсь, пытаясь понять, куда я попала.

Следом за моим взглядом, как по команде, загораются и другие факелы, вырывают отдельные участки из густого мрака: их пламя подрагивает, отбрасывая длинные, извилистые тени на деревянные балки под высоченным потолком и грубую кладку стен.

Огромное помещение подавляет масштабом. Похоже на какой-то загон или ангар.

Перестраиваюсь на драконье зрение и вздрагиваю, наткнувшись взглядом на дракона. Вернее, на неподвижное звериное тело с закрытыми глазами, распластавшееся на полу.

Аврелий, словно следует за моим взглядом. Он идёт к