Читать книгу - "Преданная истинная - Лана Воронецкая"

волосы у неё не рыжие, а тёмные. Хотя пару минут назад были точь-в точь, как у моей девочки. И пахнет Оливия совсем не так.

— Ты специально сюда меня заманила?

Волосы Оливии вдруг меняют цвет – снова становятся рыжими. Плечи в моих руках подрагивают в истеричном тихом смехе.

— Я была права. Ты спутался с дочкой архимага. Смотри-ка, как тебя проняло. Бегаешь за девчонкой, как мальчишка.

От рыжих волос веет тонким любимым ароматом моей девочки. По прядке ползёт зелёная ленточка – запах чувствуется от неё.

Оливия наклоняет голову так, чтобы я мог лучше рассмотреть.

— Кай выдернул у Ландии из причёски, когда лапал твою драконицу в капище. Она с ним пошла, была не против, когда он лез под юбку. Зачем ты вмешался?

Встряхиваю Оливию сильней. Что она несёт?

— Амир, она тебе не пара. Зачем тебе эта малолетняя пигалица? Я хочу, чтобы ты был со мной! Смотри, если она тебя так вставляет, то можем ограничиться не только ленточкой из её волос. Я могу переодеться в её платье, оставить рыжие волосы. Всё для тебя, мой милый…

Она дотягивается рукой мне между ног, гладит, пытаясь вернуть потухшее возбуждение.

Перехватываю настырную руку.

— Оливия, остановись. Да, что с тобой?

Глаза драконицы лихорадочно блестят.

— Я скучаю по Тревису. А у тебя его дракон! Ты забрал его зверя. Будет справедливо, если взамен ты останешься со мной.

— Как? Как я могу быть с тобой?

Отталкиваю Оливию. Получается грубо. Но лучше так, чем распустить руки с женщиной. Ярость неудержимо давит, пытаясь вырваться наружу. Сжимаю руки в кулаки, пытаясь успокоить гнев. Слова вырываются, хлестая драконицу:

— Тебе всё мало, стерва? Ты убила моих родителей, сожгла их заживо в драконьем пламени в ту злосчастную ночь. Пятнадцать лет назад. Кто мне их вернёт? Кто их вернёт моей маленькой сестре? Ашара выросла без матери. Мне пришлось заменить ей отца.

Судорожно выдыхаю струйки пара. Зверь подключается к моим эмоциям, шипит.

А я цежу:

— Ненавижу, стерва. Сколько раз я представлял, как придушу тебя собственными руками.

Насилу разжимаю кулаки и душу ими воздух.

Оливия же никак не успокоится – наклоняется ближе, подставляя шею.

— Давай, души… Если тебе станет легче. Я уже давно потеряла вкус к жизни.

Долго и медленно выдыхаю, бессильно роняю руки.

— Меня останавливает лишь то, что ты беременна. Я просто открою на тебя дело, подам документы в суд. Создам первый в истории прецедент иска к дракону. Будешь гнить за решеткой со своим зверёнышем.

Оливия сглатывает подступивший к горлу ком. Шепчет:

— Я не хочу этого ребёнка.

Звучит так горько, что я ей верю. Молчу, стискивая челюсти.

Оливия потупляется в пол, складывает руки на животе. Её взгляд туманят воспоминания, которые необходимо с кем-то разделить.

— Я любила Тревиса. Всем сердцем. Всей душой. Но драконий век так долог. А у нас с Тревисом, как и у остальных драконов никак не получалось завести детей. Хотя и получилось отложить яйцо. Только что толку? Оно больше двухсот лет покоилось на дне драконьего ущелья. Лишь усугубляя нашу скорбь.

Она так и держит руки, сложенными на животе. Но не гладит, а обнимает его закостеневшими негнущимися пальцами. Рассказывает монотонно:

— Всё началось с лёгкой интрижки. Мне захотелось острых впечатлений. Аврелий, хоть и человек, но был так настойчив в попытках завоевать моё внимание, соблазнить, — делает паузу, погружаясь в воспоминания глубже. — Его щенячья преданность, обожание во взгляде… Я поддалась. И поддалась на его уговоры укусить. От скуки, забавы ради. И уж никак я не могла предположить, что у него проявится моя сокровенная татуировка. Аврелий настаивал, что мы с ним – истинная пара. Я была против, но Тревис принял человека в наш дом. Тревис меня всегда по-настоящему любил.

Оливия замолкает. Ей трудно говорить. Но я знаю продолжение истории от Ашары. Договариваю вслух:

— А потом проснулся магический фон вулкана. И из вашего яйца вылупился долгожданный Дориан.

Который вырос и забрал у меня сестрёнку. Женился на Ашаре, и скоро у них тоже родится малыш. Я стану дядей. Не ожидал, что всё произойдёт так рано. Не успел заметить, как сестрёнка повзрослела.

Оливия кивает.

— Аврелий не пожелал уйти. Так и остался с нами третьим. Шантажировал тем, что подаст прошение в Драконий Совет о том, что мы – истинная пара.

— Ты так ненавидишь людей, что не желаешь оформить ваши отношения официально? Несмотря на то, что Аврелий – твой истинный? Несмотря на то, что Тревиса уже давно нет в живых?

Оливия так и не отрывает глаз от пола, брезгливо дёргает уголками губ.

— Человек. Люди – всего лишь пыль под нашими ногами. Зачем их ненавидеть? Они – просто ничто.

— Раз он – твой истинный, то теперь будет жить долго. И очень медленно стареть. Так же, как и ты, его истинная пара.

Оливия качает головой.

— От этого только тяжелее.

— Неужели у тебя к нему совсем нет чувств?

Она жмёт плечами.

— Когда-то мне казалось, что чувства были. Или я просто обманывала себя… Как будто «истинность» может всё оправдать. С Тревисом меня связывали годы преданных искренних отношений. Без всякой магической привязки. С Тревисом у нас была настоящая любовь. Нам были не нужны никакие ширмы, в виде сказок про истинную связь.

И, если честно, я согласен с драконицей. Только когда я думаю про нас с Ландией, я понимаю, что истинность в моих чувствах ни при чём. Я просто люблю мою рыжую девочку. Мне даже кажется, что, если бы не дурацкая татуировка, я это понял бы быстрей.

Но передо мной стоит взрослая женщина. Драконица, которой больше трёхсот лет. Которая так и не смогла принять смерть мужа, хотя прошло уже пятнадцать лет.

— Оливия, очнись. У тебя есть твой истинный человек. И ты беременна от него. У вас скоро будет ребёнок. Хватит гоняться за призраками прошлого. Тревиса давно нет в живых. Переключи внимание на будущего ребёнка. Уверен, что на самом деле, ты хочешь этого малыша. Просто чувствуешь себя виноватой перед погибшим мужем.

Пальцы Оливии подрагивают и всё-таки поглаживают живот. Она судорожно выдыхает и вдруг вскидывает лицо.

— Я не убивала твоих родителей! Я просто хотела, чтобы Тревис остался жив. Умоляла твоего отца на коленях спасти его. Он обещал помочь!

Ладони на животе Оливии дрожат, она скользит ими, плотнее обхватывая себя,